Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах [Дневник девушки книготорговца] [litres]

– Лока самаста сукхино бхаванту, – как-то раз сказала одна из моих преподавателей. – С этого и начнем.

Красивая американка средних лет, живущая на Манхэттене, с идеальным телом личного тренера тут же подняла руку:

– Пусть все живые существа повсюду будут счастливы и свободны.

– Именно, – подтвердила инструктор.

В тот момент я почувствовала, что мой разум натыкается на невидимую преграду, тщетно пытаясь раствориться в потоке мира и благодати, которыми, казалось, была наполнена комната. Я тоже подняла руку.

– Да? Джессика, хочешь что-то добавить? – с улыбкой спросила инструктор.

– Ну, мне очень нравится эта мысль. Но что, если мое счастье и свобода начнут угнетать счастье и свободу другого человека? К примеру, я могу испытывать ощущение свободы, бегая по комнате, но в то же самое время у кого-то это может вызвать дискомфорт.

Лицо преподавателя помрачнело.

– Джессика, если тебе что-то не нравится, ты не обязана здесь находиться.

По всей видимости, сутры обсуждению не подлежали. Нам следовало с благодарностью принимать их, а не оспаривать, поэтому оставшуюся часть тренировки я силилась подавить свое желание поглубже разобраться в вопросе, дабы не угнетать счастье моего инструктора или чье-либо еще.

В итоге на первое в Уигтауне занятие по йоге пришло четыре человека. Я надеялась, что все действительно прошло так же удачно, как мне казалось. Я решила опустить лишь два нюанса: физический контакт между инструктором и обучающимся и мантру «Ом», которую принято пропевать в конце. Я поняла, что стоит избегать прикосновений, потому что, когда я легонько присела на спину одной женщины во время выполнения «позы ребенка», впервые решив подойти к одному из учеников, она и ее подруга начали истерически хохотать. Да и вообще, стоило мне дотронуться до кого-нибудь из четырех пришедших на занятие дам, их мышцы тут же зажимались. Мне вскоре стало ясно, что безопаснее всего было до конца занятия оставаться на своем коврике.

Я также решила, что не стоит пытаться охватить все и сразу и давать мантру «Ом» на первом же занятии для новичков. Я была благодарна, что эти четверо пришли и осмелились попробовать нечто новое, и потом, само по себе исполнение асан пока еще было для них чем-то непривычным, так что этого было вполне достаточно. Я надеялась, что, если наши занятия продолжатся, я смогу организовать еще несколько групп для разных уровней и более подробно углубиться в философию йоги. Кто знает, может, от йоги мы бы перешли к медитации.

– А почему нет? – спросила я у Юана, смерившего меня взглядом, полным скептицизма. – Местная молодежь целый год не снимая носит спортивные костюмы – им даже переодеваться не придется, отправляясь ко мне на занятие.

Мы ехали в такси по вечерним улицам, и Юан положил руку мне на бедро. У него на коленях, поверх килта, лежала бутылка вина – наш подарок хозяевам вечеринки.

Мне еще ни разу не доводилось видеть мужчину в килте, а Юана – при полном параде. Я смотрела на него в восхищении: он выглядел весьма недурно, его кудрявые волосы чуть не доставали до воротничка выглаженной, плотно облегающей его широкие плечи белой рубашки, которую он заправил под килт. Я бросила взгляд на его сильные ноги. В килте было нечто привлекательное и волнующе мужественное. Этот предмет одежды показался мне на удивление эротичным.

– А ты умеешь навести лоск, – сказала я, но Юан не отреагировал на мои слова.

Вглядываясь в его лицо, я пыталась распознать, кто или что всецело занимало его мысли. Внутри у меня все сжалось. Я невольно начала припоминать утро в поисках связей между разрозненными событиями и чувствами, пытаясь собрать их в единое целое, словно решая загадку, где требуется соединить точки линиями, чтобы получился рисунок.

Вечером, вернувшись домой после занятия йогой, я застала Юана в гостиной с бокалом вина и телефоном в руке.

– Ты в порядке? – спросила я.

Юан просто сидел, ничего не отвечая, но я видела, что он сильно расстроен. Может, я сделала что-то не так? Как его настроение могло так резко поменяться, ведь днем же все было нормально?

Юан молча отпил еще вина. Я уловила намек: он хотел побыть один, поэтому я просто пошла наверх и посвятила свободное время сборам и приготовлениям к ужину в надежде, что это поможет мне выбросить из головы два последних незаладившихся разговора. Довольно долго пролежав в ванне, я успешно избавилась от остатков воска, а затем, презрев ночной холод, вернулась в нашу спальню, чтобы переодеться в облегающее красно-золотое винтажное платье с завязками на шее и эффектным разрезом сбоку. Я чувствовала себя отлично, словно весь мир лежал у моих ног, когда я снова спустилась вниз, преображенная, с укладкой и макияжем. Стоявший у лестницы Юан меня словно не заметил.