Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах [Дневник девушки книготорговца] [litres]

Полпути мы проехали в компании еще одного пассажира – светловолосой автостопщицы, которую Юан подобрал, когда мы съехали с парома. Меня раздосадовало, что наше романтическое уединение было нарушено – тем более по вине молодой привлекательной блондинки. Однако разве можно было винить Юана за проявленную доброту, поэтому я ничего не сказала и негодовала молча.

Мы сделали остановку рядом с безлюдным пляжем, чтобы размять ноги. Стоя на берегу, я с упоением впитывала красоту бесчисленных скалистых гротов, серой воды и наслаждалась царившим на острове уединением. Та самая блондинка, которая покинула нас на время, чтобы выкурить косячок, вернулась и принялась болтать, не умолкая на протяжении целых сорока минут. Мы молча слушали, пока она восторженно вещала о практике Рейки и о том, что она может понять душу человека, посмотрев на цвет окружающей его голову ауры. Она стала нравиться мне чуть больше, когда я заметила, что ее неугомонность все больше раздражает Юана.

– Ой, а знаете, Юан вчера на пешей прогулке ударился коленом, – нарочно вспомнила я.

Стеклянные глаза блондинки округлились.

– Я могу его вылечить, даже не сомневайтесь.

Не обращая внимания на протесты Юана, она принялась молиться над его коленом, пока он продолжал вести фургон.

– Вам стало лучше? – серьезно поинтересовалась она.

– Да, думаю, да, спасибо. – Юан улыбнулся, сердито зыркнув в мою сторону.

Я была в полном восторге. Когда мы добрались до ее хостела, на его лице отразилось такое облегчение, словно он больше моего был рад от нее избавиться.

Мы обогнули высокий холм, и Юан возвестил:

– Вот мы и в Тобермори.

Словно по команде выглянуло солнце. Я посмотрела вперед и увидела растянувшийся внизу, вдоль главной улицы, ряд ярких, выкрашенных в разные цвета домиков и искрящуюся оттенками драгоценных камней бухту со множеством лодок. Казалось, будто вся цветовая палитра острова была пущена на раскрашивание этого портового городишки. По мере того как мы спускались все ниже, к подножию холма, на тротуарах становилось все больше людей и дневной суеты.

Юан быстро припарковался, и мы отправились к знаменитому фургончику на причале, чтобы полакомиться рыбой с картошкой фри. Вокруг летали огромные свирепые чайки: они пикировали вниз, атакуя туристов и надеясь заполучить объедки, случайно оброненные кем-нибудь на землю. Мы сидели на причале и смотрели на воду, одной рукой уплетая еду, а другой отмахиваясь от птиц.

Юан вновь продемонстрировал предусмотрительность в выборе отеля, который на этот раз оказался чуть роскошнее, с видом на море.

– Это самый хороший отель из всех, где мы будем останавливаться, – предупредил он меня почти извиняющимся тоном.

– Пожалуйста, позволь мне покрыть хотя бы часть расходов, – запротестовала я, пока мы поднимались по лестнице и искали свой номер. – Может, я сегодня угощу тебя ужином?

Юана это, казалось, оскорбило.

– Не беспокойся об этом, Лисичка. Ты ведь прилетела сюда из самой Америки. Все, что от тебя требуется, – наслаждаться.

На следующий день пошел дождь. Отъезд с острова Малл оказался не таким впечатляющим, как приезд. Мимо тянулись укутанные туманом дороги. Посетив дом Вальтера Скотта и промокнув до нитки, мы уже было собирались отправляться в Уигтаун, как вдруг Юану позвонили. У какого-то мужчины, живущего неподалеку от Глазго, накопилась куча книг, от которых он хотел поскорее избавиться.

Юан виновато посмотрел на меня:

– Ты не против? Нам по пути.

– Конечно нет. Я помогу тебе погрузить все в фургон. – Учитывая, как меня баловали все эти три дня, я была только рада оказаться полезной.

– Если будет что грузить. Может статься, что там груда никому не нужного хлама.

В этот день Юан почему-то помрачнел. Я не могла с уверенностью сказать, что было тому причиной: то ли он расстраивался, что наши каникулы подходили к концу, то ли я что-то сделала не так. Сердце колотилось в груди, а в сознание закралась вредная маленькая мыслишка: может, его уже утомило мое общество.

На протяжении двух часов мы ехали молча, слушая Радио 4. Ведущие мусолили одни и те же новостные сюжеты, и это начинало порядком раздражать. Каждые 20 минут они повторяли одно и то же: напряженность на Ближнем Востоке возрастает, система здравоохранения разваливается, качество обслуживания в больницах никуда не годится. Вскоре я уже могла слово в слово процитировать каждую депрессивную сводку, зачитанную с идеальной дикцией, которая моим американским ушам казалась доказательством красноречивого равнодушия.