– Кажется, он сейчас упадет! – Мне хотелось отвести глаза. – Ну давай же, давай, лети, – шептала я, беспокоясь, как бы трава не вспыхнула.
Фонарик качнулся на ветру, и горящий в центре огонек неуверенно моргнул. Потом мягкое дуновение ветра внезапно раздуло пламя, и алое сердце ярко зарделось, на мгновение повисло в воздухе и начало медленно подниматься в ночное небо.
Итак, старт прошел успешно. Мысли унесли меня в прошлое, в тот день, когда мне впервые довелось наблюдать запуск ракеты на жарких берегах солнечной Флориды. Я вздрогнула и обвела взглядом темный ночной Галлоуэй. Та поездка во Флориду теперь казалась мне частью другого мира, такого далекого и непохожего на мою теперешнюю жизнь, что он вполне мог мне присниться.
– Я люблю тебя, – сказала я, прижимаясь к Юану и ожидая услышать в ответ, что это «так по-американски». Вместо этого он лишь крепче обнял меня за плечи.
Вытянув шеи, мы наблюдали, как фонарик становился все меньше, превращаясь в крохотную крапинку над нашими головами. Я закрыла глаза, будто собиралась задуть свечи на праздничном торте, и загадала желание. Я пожелала, чтобы все закончилось хорошо, потому что, заблудившись в лабиринте собственных чувств, я уже не была уверена, что это возможно. В тот момент я была счастлива, и все же нельзя было отрицать, что в отношениях с Юаном поползла трещина и возникла она этой зимой. Она была не больше горошины, но, прямо как в сказке про принцессу, которая спала на целом десятке перин, даже маленькая горошина может оказаться причиной сильнейшего беспокойства, ведь всегда есть опасность, что она перерастет в нечто большее.
Я открыла глаза, но не могла с уверенностью сказать, действительно ли они открыты, потому что не видела ничего, кроме холодного, чернильно-черного ночного неба. Я пристально вглядывалась в одеяло облаков. За ними, должно быть, скрывались мириады мерцающих звезд и пояс Млечного Пути. Я искала в небе огонек, но ничего не могла разглядеть. Фонарик исчез.
Выбор упражнений, даже методы, к которым прибегает [режиссер], чтобы помочь актеру обрести свободу, несут на себе печать его индивидуальности, определяющей характер постановки [59] Перевод Ю. С. Родман и И. С. Цымбал.
.
Питер Брук. Пустое пространство Отдел драматургии, Садовый домик, вход со двора
Винсент, высокий худощавый мужчина, своими учтивыми манерами больше походил на рыцаря в сияющих доспехах, чем на механика в синем рабочем комбинезоне. Он многие годы горбился над капотами автомобилей и потому ссутулился, словно ивовое дерево, из-за чего казалось, будто он вечно отвешивает смиренный поклон.
Я его обожала. Живший внутри меня сценарист хотел, чтобы Винсент, этот холостяк с золотым сердцем, выпускник Кембриджа, оказался шпионом, скажем, «кротом», которого отправили в лесную глушь, чтобы держать ухо востро ради блага страны. Однако вероятность, что Винсент окажется Джеймсом Бондом, поселившимся в Юго-Западной Шотландии, была не выше, чем шанс встретить пиратов в давно пересохшей уигтаунской бухте. Пиратство и политические интриги остались в прошлом, зарытом столь же глубоко, что и фундамент Книжного магазина, это могли быть времена волнений в Северной Ирландии, а то и более ранний период, когда остров Мэн еще пользовался дурной славой, будучи базой местных контрабандистов.
Винсент молча водил меня по своему гаражу, рядом с которым располагался двор, заставленный автомобилями самых разных эпох. Я объяснила, что ищу машину с автоматической коробкой передач и готова ее арендовать или даже купить за не слишком высокую цену. Услышав это, Винсент подался назад и погрузился в раздумья.
Сказать оказалось легче, чем сделать. Найти автомобиль с автоматической коробкой было не так-то просто, особенно в Уигтауне, поэтому Юан попытался научить меня управлять механикой на своем красном фургоне. Посадив меня за руль, можно было испытать все прелести катания на необъезженном скакуне, правда, вскоре я наловчилась уверенно держаться на скорости 5 километров в час. По моим щекам текли слезы. Я была в ужасе. Этот фургон был нужен Юану для работы, совершенно необходим, чтобы тот мог зарабатывать на жизнь, – вдруг я во что-нибудь врежусь?
Справа от фургона прошел мужчина, выгуливавший собаку.
– Тебя только что обогнал пешеход. – Юан не знал, то ли смеяться, то ли плакать.
– А вдруг я их собью? – Сердце бесконтрольно колотилось у меня в груди. – Я хочу вылезти, это какой-то ужас!
Читать дальше