Тимоте де Фомбель - Принц без королевства

Список

Большой коричневый конверт, который путешествовал за пазухой у Кротихи, содержал результаты двухдневного расследования, предпринятого инспектором Батистом Муше. Они оказались настолько интересными, что Муше решил поговорить с Сезаром, шефом их подпольной группы, прежде чем представить отчет комиссару Авиньону.

Вернувшись на набережную Орфевр после конспиративной встречи на вокзале, Муше принялся за работу. Сослуживцы, в очередной раз посмеиваясь, спросили, как он провел отпуск. Вот уже шесть месяцев Муше никак не удавалось уехать. Чтобы не вызвать подозрений, нужно было вести себя безупречно. Он сосредоточился на распоряжениях комиссара Авиньона. Ему было приказано составить список приглашенных на новогодний ужин Макса Грюнда. Муше расстроился: это поручение ясно свидетельствовало, что полиция предпочитала расшаркиваться перед оккупантами, а не расследовать преступления.

Итак, в это утро Муше должен был представить шефу список приглашенных, словно он был секретарем какой-нибудь маркизы.

Для начала он позвонил в ресторан.

«Счастливая звезда» не так давно взошла на небосклоне парижских заведений: некогда маленькое бистро в квартале Тампль меньше чем за пять лет стало весьма популярным рестораном. В «Счастливой звезде» не заискивали перед немцами, но это не помешало ее процветанию.

Не успел Муше изложить свой вопрос, как его тут же послали к черту.

— Даже не заикайтесь об этом ужине! — проорал в трубку хозяин. — Это шантаж!

И он швырнул трубку с такой силой, что у инспектора зазвенело в ушах.

Однако Муше решил действовать настойчивее, когда прочел на пригласительном билете, что ужин будет сопровождаться музыкой. Имя певицы было известно всем и каждому. Он позвонил на коммутатор.

— Соедините меня с кабаре «Рыжая луна» на Монмартре.

Через секунду его звонок разбудил трубача, дремавшего в зале кабаре в ожидании следующего выступления. Тот посоветовал ему позвонить в отель на улице Риволи. И, зевнув, прибавил:

— Она должна быть там. Если вы хотите ее заинтересовать, советую говорить с немецким акцентом.

Трубач прыснул со смеху и, должно быть, не совладал с телефонной трубкой. Сначала в ней послышался сухой треск, а затем храп.

Невозмутимый Муше сразу позвонил в отель. Его перевели в номер 22. Трубку долго не брали. Наконец женский голос сказал:

— Алло!

— Мадемуазель Бьенвеню?

— Посадите собачку в ванную, я сейчас приду.

— Простите, что? — переспросил Муше.

— И добавьте пены.

— Мадемуазель…

— Извините, я говорила с горничной.

— Это инспектор Муше.

Он был приятно удивлен любезностью Нины Бьенвеню. Несмотря на суматоху, тявканье Арчибальда, покрикивания горничной на щенка и шум воды в ванной, она быстро продиктовала Муше двенадцать фамилий. Нина объяснила, что всегда просит список гостей, чтобы подобрать для них песни.

— Например, господин Грюнд обожает «Что стало с моею любовью былой» [38] Знаменитая песня из репертуара французской певицы Фреэль (1891–1951). . Вы слышали эту песню, инспектор?

Она стала мелодично напевать ее в трубку, и ей тут же начал вторить Арчибальд, завыв, что было сил. Следом за ним взвыла горничная: наверное, пес укусил ее за палец. А Нина Бьенвеню все пела и пела.

Муше все внимательно записал и поблагодарил ее.

Он положил список перед собой. Авиньон требовал от него точной информации. Он должен найти сведения о каждом госте. Первые пять имен не представляли для него никакой тайны. Это были крупные немецкие чины, среди которых числились Макс Грюнд и шеф военной полиции. Следующие четверо были французами. Муше их прекрасно знал. В Париже они были лучшими друзьями оккупантов и каждую неделю отчитывались перед правительством в Виши [39] Виши — город на юге Франции, где в июле 1940 года Национальное собрание Франции передало власть маршалу Анри Филиппу Петену, чье правительство открыто сотрудничало с нацистами до конца войны. С тех пор слово «Виши» используется французами для обозначения коллаборационизма. . Группа «Паради» следила за ними уже два года.

Под номером десять значился Огюстен Авиньон.

Муше задумался: что общего у его шефа с этими подонками? Конечно, Авиньон пользовался каждым удобным случаем, чтобы продвинуться по службе; он называл партизан террористами, но все-таки был человеком не того сорта, что предыдущие девять. Муше даже иногда оправдывал Авиньона перед друзьями, говоря, что тот поступает, как большинство французов: старается выйти из положения с наименьшими потерями.