Михаил Андросов - Вольные упражнения [сборник]

Таня даже не смотрела на учительницу. Она давно уже наблюдала, как из переполненного чайника вода переливается в раковину. Кран Елена Михайловна так и не закрыла.

— Ну, может, всё-таки вас угостить чаем? — вновь поинтересовалась Елена Михайловна. — Ой! Я тут чуть потоп не устроила, — она закрыла наконец-то кран и вернула чайник на плиту.

Пятиэтажный хмыкнул.

— Нет, нет, спасибо большое! Мы уже убегаем. Поздно уже совсем, — Рожкова потихоньку стала проталкиваться к выходу. — Мы и так нагрянули к вам, как снег на голову.

— Ну, неправда, — попыталась пошутить Елена Михайловна. — Когда такой снег падает на голову, как раз бывает очень приятно. Заходили бы чаще. Нам всегда есть о чём поговорить.

— Мы зайдём, Елена Михайловна, зайдём обязательно, — ответила Красникова и тоже начала продвигаться в коридор.

Настенные часы на кухне показывали десять минут четвёртого.

— Таня! — вдруг неожиданно позвала Елена Михайловна.

Оказавшись уже было у входной двери, Таня неохотно вернулась на кухню.

— Ну а у тебя как дела? Как самочувствие? Я смотрю, ты молодцом держишься.

— У меня всё хорошо, Елена Михайловна, я поправляюсь потихоньку — ответила Таня, глядя в пол. Поднять глаза на свою бывшую учительницу она не решалась.

— А учёба?

— Нормально. Стараюсь, как могу.

— А спорт? Гимнастикой снова занимаешься?

Таня молча замотала головой, и Елена Михайловна поняла, что вопрос её не слишком уместен.

Ей так хотелось пообщаться с Таней с глазу на глаз, но разговор совершенно не клеился. Может, потому, что из коридора на них сейчас смотрели ребята, а может, от волнения. Елена Михайловна прекрасно помнила, что ни одного нормального разговора с Серебряковой у неё так и получилось. Все её попытки найти общий язык со своенравной девушкой заканчивались ссорой и разбивались о бетонную стену взаимной неприязни. И, тем не менее, Таня не выходила из её памяти ни на один день, даже после того, как Елена Михайловна ушла из школы.

Так непохожа была эта девочка на всех остальных учеников не то что класса — целой школы. Её явная оппозиция поначалу раздражала и даже откровенно злила, но потом Елена Михайловна начала понимать, что в Серебряковой кроется какая-то неповторимая самоценность. Она просто оказалась в совершенно не свойственном ей мире и потому не могла втиснуться в его узкие рамки. Много раз Елена Михайловна приходила к выводу, что девочка эта своим вызывающим поведением сумела-таки покачнуть закостенелые устои класса, внесла в его однотонную жизнь свою совершенно свежую ноту.

Её красный свитер с надписью «Перестройка СССР», в котором Серебрякова появилась в самый первый день, среди однотонной серо-синей школьной униформы так и стоял перед глазами Елены Михайловны с того момента. Равно как запомнился ей и первый Танин вопрос: «А зачем?» Этот по-детски наивный вопрос Таня задала, когда учительница напомнила ей, что теперь Таня является полноправным членом дружного коллектива девятого «б» класса, а поэтому Тане следовало бы забыть про свои джинсы и красные свитера и приходить на занятия, как и все девочки: в форменной юбке и пиджачке.

Однако у Тани на этот счёт имелось своё мнение: «Разве можно быть индивидуальностью в такой милицейской форме?» — добавила она тогда, так и не дождавшись от классной руководительницы никакого ответа на свой вопрос.

Елена Михайловна в ту минуту почувствовала себя обескуражено. Она привыкла к тому, что мнение учителя для учеников — закон и никакие вопросы потому не уместны. Правила эти установила не Елена Михайловна. Они существовали и раньше, ещё до её прихода в школу, и соблюдались неукоснительно. Таня Серебрякова оказалась первой ученицей, кто задал преподавателю встречный вопрос вместо того, чтобы согласиться и прийти на следующий день как и все.

Такое поведение стало причиной массового перешёптывания среди учеников. Оказывается, учительница не могла объяснить такую простую вещь: зачем всем нужно ходить в одинаковой форме? Вслед за Таней вопрос повторили ещё несколько голосов. Елене Михайловне оставалось лишь призвать класс к порядку, в очередной раз прокричав: «Тихо!»

— Я не знаю, почему всем ученикам нужно приходить на занятия в форме, — добавила тогда она. — Но так надо. Понимаете, просто надо! Не мною придуманы эти порядки, и нам только остаётся их соблюдать.

По выражению лица Тани сразу же стало понятно, что такой ответ она не принимает.