Юрий Щекочихин - Армия жизни

Но всему бывает конец, окончился мой срок, и что же я вижу? Все те же компании, только они значительно омолодились. Если раньше 15-16-летние наркоманы были редкостью, то сейчас я встречаю 14-15-летних ДЕВОЧЕК, курящих «план», а не сигаретки, как раньше, уже пробовавших «горячий укол».

«Лечение на курорте» мне пошло в некоторой степени на пользу, иначе бы я не писал вам это письмо. Но скольких еще ждут тюрьмы, пересылки?! Сколько маленьких безумцев уйдут от мамы, уйдут из общества, а вернутся ли они?

Поэтому я хочу предупредить тех, кто еще не «плотно уселся на иглу», «спрыгнуть с нее». Ну а если сидишь «плотно», есть ведь врачи! Меня лечили очень много раз, но толку не было, да и быть не могло до тех пор, пока я сам не захотел этого. Пусть поверят мне те, кто лишь начинает сейчас, — эти строки для них. Те, кто уже давно «раб белой смерти», это и так знают очень хорошо, но выдержать «ломку» они не в силах. Ведь ребята, которые имеют, так же как и я, десятилетний стаж наркомана, знают, что это такое. Мы сейчас жалеем о тех годах, что «улетели во снах». И то, что сейчас в ход пошла даже такая гадость, которая вызывает галлюцинации, то ведь о здоровье нам бесполезно говорить — вы пока его не цените, — нет, просто поберегите свое здоровье, для того хотя бы, что сейчас называется «любовью», ведь очень обидно вам будет, ребята, когда и для этой любви вы окажетесь непригодны.

Наркоманы, как правило, трусливый, но любопытный народ. Они любят оставаться в тени, чтобы не упоминалось их имя, но сами жадно впитывают каждую строчку о наркотиках и наркоманах. Многие ищут спасения, ищут врачей, ищут пути назад, а их так трудно найти, поэтому каждая строка спасет, может быть, не одну жизнь. Вы уж извините за то, что вышло такое длинное письмо и за почерк. Второй раз я не читаю того, что написал, потому что могу начать обдумывать, так ли я делаю, но хоть я и уверен, что это письмо в газету нужное, но все же не хочу искушать себя, а то еще вдруг что-то не понравится и порву, а снова мне не написать.

Алекс

Задолго до того, как мы познакомились, Нина написала следующий текст:

«…Как-то у Ольги после принятия наркотиков у всех было приподнятое настроение. Я желала поднять свое настроение и попросила у Ольги какие-нибудь таблетки. Она мне дала таблетки белого цвета. Я их проглотила, и после этого у меня появилось такое ощущение, что тяжело мне вставать, я летаю, шум в голове. Все это мне было приятно…»

Дальше, без перехода, про своего знакомого Олега:

«Олег сам по себе неплохой парень. По характеру добрый, отзывчивый, может выслушать, дать какой-нибудь совет. Он увлекается наркотиками, любит выпить. Однажды Ольга сделала какую-то наколку на руке. Олег ее ругал, называл дурой. Одним словом, отчитывал ее. В отличие от Олега Ольга не добрая девушка, злая, любит драться. Она увлекается наркотиками, приобретая их за деньги…». Через страницу, заполненную воспоминаниями о других своих знакомых юношах и девушках: тот добрый, а этот пристает, одна «обманщица», а вторая «дерется редко» — продолжение наркотической темы:

«После того, как я у Ольги приучилась употреблять наркотики, меня до того тянуло к наркотикам, что я в аптечке у бабушки не оставляла лекарств. Естественно, я уже знала, какие таблетки можно употреблять. Я так пристрастилась к ним, что даже один раз в состоянии наркотического опьянения мне виделись чертики, которые выглядывали из-за угла. Я начала с 2–3 таблеток, потом уже дошла до 10. От компании Ольги я отошла где-то в марте, из-за преследований матери. Честно говоря, я уже чувствовала, до чего меня доведут наркотики. Мать узнала обо всем из письма, которое я написала к подруге в Таллин. У меня сил не было все рассказать матери, потому я прибегла к письму. Я положила его на видное место, чтобы мать смогла его прочитать. Тем самым она подключилась бы и помогла бы мне. Так и получилось. И мы вроде обо всем договорились. Но я свои обещания не выполнила. Я не могу удержаться от употребления наркотиков. Обманывала мать и уходила из дома. Но мать сама жила тяжело, и поэтому или не понимала меня, или у нее сдавали нервы, и она поступала со мной очень жестоко.

Где-то в январе 1986 года я возле подъезда встретила двух парней. Вернее, трех. Они меня проводили до дома. Один из них был Стас, с которым мы подружились. Я узнала, что и он употребляет наркотики. Однажды он пришел на свидание очень злым. Я спросила, что с ним. Он после долгого молчания попросил меня сходить к какому-то парню и попросить мак. Когда я спросила его, почему он сам не идет, Стас сказал, что тот ему не даст. Тогда я тоже отказалась пойти, но он уговаривал пойти, говоря, что мне дадут, если я хорошо «попрошу».