Юрий Щекочихин - Армия жизни

— Миша, можно задать тебе несколько «высоких» вопросов?

— Да, пожалуйста.

— Вернее, сначала один житейский. Когда ты рассказывал о поисках художника для твоего предприятия, ты сказал, что нашел его не сразу. Значит, кто-то отказывал тебе! Кто-то не хотел участвовать в «фирме»…

— Не хотели те, кто не хотел работать. Предпочитают посидеть с гитарой, потрепаться с девчонкой.

— Значит, ты считаешь, что только лень твоих приятелей помешала им стать твоими компаньонами. Других причин ты не видишь?

— Я считаю, так. Других причин не вижу.

— Хорошо. Теперь время «высоких» вопросов. Первый. Была ли в твоей жизни ситуация, в которой ты проявил себя мужественно?

— Кажется, нет. Не было таких ситуаций.

— Понял. Ситуаций таких может и не быть. Дальше. Приходилось ли тебе вступаться за честь и достоинство другого человека?

— Таких ситуаций не было. Пишите: «Не пришлось».

— Хорошо. Давай дальше. Знакомы ли тебе высокие чувства: любовь, дружба…

— Высокие чувства были, когда я встретил ту девушку. Теперь их нет, потому мы с ней расстались.

— Помогал ли когда-нибудь другому человеку?

— Деньги взаймы?

— Допустим, и деньги.

— Наверное, давал.

— А так просто ты бы мог дать, не взаймы?

— Может быть. Если очень надо. У меня так просто никто не просил.

— Какие качества ты больше всего ценишь в людях?

— Энергичность, практичность, динамичность.

— Считаешь ли ты, что есть люди, которые живут интереснее тебя?

— Не думаю.

— Значит, тебя полностью устраивает твоя жизнь?

— Да. Моя жизнь полностью меня устраивает.

Тогда я замолчал и какое-то время вопросов Мише не задавал. Но он и без вопросов продолжил, как будто специально для журналиста:

— В театры не хожу. Книг не читаю… Та девушка… Ну, с которой я был, все пыталась приучить меня к книгам. У нее ничего не получилось. Это не для меня.

— Значит, материальное богатство для тебя важнее, чем богатство духовное?

— А человек может быть богат духовно при нищете? Зачем тогда ему это духовное богатство?

— Если я назову тебя мещанином, ты не обидишься?

— Вы не правы. Я не ставлю себе целью накопить много денег. Сами деньги мне не нужны. А чтобы жить, чтобы ни в чем не нуждаться…

— Квартира, мебель, машина….

— Что вы привязались к машине? Для меня машина — это не то, о чем я думаю, например, каждый день перед сном. Большинство денег, которые зарабатываю, трачу на диски. У меня сейчас большая коллекция. А диски, будет вам известно, стоят не дешево — до ста рублей.

— На черном рынке?

— На каком же еще?

— Понятно. Но мещанином духа тебя назвать можно?

— Это пожалуйста, — ответил Миша.

— Миша, стоит ли говорить об идеалах?

— Нет. Не стоит.

Еще один вопрос я придумал заранее и приберег напоследок. Мне казалось, что как только я его задам, то с Миши сойдет вся эта галантерейная кожа и за «бабками», «комками», «фирмой» откроется его истинная сущность. Но, как всегда бывает в таких случаях, надежды мои были неосновательны.

— Чувствуешь ли ты какие-либо нравственные угрызения от того, что жизнь твоя складывается так, а не иначе? — таков был вопрос.

— Нет. Не чувствую, — таков был ответ.

Сейчас, возможно, кое-кто будет с надеждой ждать, что добродетель восторжествует, а порок будет наказан. Но боюсь, что, наказав порок в образе конкретного Миши, мы не посеем зерна всеобщей добродетели. Хотя, конечно…

Ущербен ли Миша нравственно? Да, несомненно. «Нельзя начинать какое-либо дело, не имея оборотного капитала», — выдал Миша истину, перелицевав которую, можно прийти к заключению: «капитал» Мишиной души не даст общественно полезных процентов. Стыдно, Миша!

Но, воскликнув так и даже присовокупив к этому череду бранных эпитетов, позиций Миши мы не пошатнем. Увы. Но, тем не менее, признаки этих шатаний и без наших слов заметны в самом Мише, как бы он это ни отрицал.

Он неожиданно, например, обронил реплику, совершенно не относящуюся к нашему разговору: «Там (то есть на черных рынках) отвыкаешь от элементарной этики». «Как?» — не понял я. «Спасибо» уже никому не говоришь. Скажешь, а тебе в ответ: «Спасибо в карман не положишь».

Или вот еще — рассказ Миши о приятеле. «Взял я его с собой однажды. Подошел к одному, предлагаю товар, а приятель отворачивается. Называю цену, а приятеля всего передергивает. Шепчет мне: „Пошли отсюда скорей…"»

Эту историю Миша мне рассказал уже после того, как категорически утверждал, что не занимаются торговыми операциями только ленивые.