Станислав Симонов - Как выжить в современной тюрьме

Недаром говорят, что от тюрьмы и от сумы в России зарекаться не стоит. В свое время был такой министр юстиции Ковалев (речь о 90-х годах XX века). Как и любой министр, был он полновластным главой и хозяином всей российской пенитенциарной системы. Жизнь расположила так, что оказался он под следствием и в тюрьме. Попал Ковалев в Матросскую Тишину, в так называемый 9-й корпус. Корпус этот несколько отличался от других. Имел свое начальство, не подчиняющееся руководству тюрьмы, свои порядки и отдельную обслугу, состоящую только из военных. Если во всех «нормальных» тюрьмах «баланду» раздают зэки из «хозобслуги», то здесь эту функцию выполняли военные. Естественно, никаких «дорог», «почты» и вообще «запретов» как таковых в этом корпусе не водилось (и, говорят, не водится до сих пор). «Заехав» в тюрьму и став зэком, бывший министр принялся качать права. Не успели, видно, исчезнуть его вольные привычки. Так вот: сидит он в камере и качает права с «мусорами». Обидно стало дяде: он — министр, а они — шушера, и вдруг такое отношение к нему. Министр он, конечно, министр, но есть одна тонкость — бывший и к тому же попавший в тюрьму, а значит, человек второго сорта. Он кричит, а они его игнорируют.

— Не имеете права! — разорялся Ковалев, сидя на корточках перед открытой в двери «кормушкой» и пытаясь снизу вверх заглянуть в глаза стоящему в коридоре, по ту сторону «тормозов», «продольному».

— Имеем, имеем, — небрежно отвечал сверху вниз через окно выдачи пищи младший лейтенант.

— Незаконно! — не унимался бывший министр, чувствуя боль в затекших от непривычной позы ногах.

— Что незаконно?

— «Реснички» на окнах, вот что. Права не имеете! Ни света, ни воздуха не поступает в камеру. Не-за-кон-но!

— Законно, законно, — глумливо ухмыляясь, успокаивал его «продольный».

— Это вранье! Произвол! Самоуправство! Издевательство, наконец! Нет такого закона. Покажите мне хоть один документ, разрешающий эту дрянь на окнах.

— Щас, — миролюбиво выдал служивый. «Кормушка» захлопнулась перед красным от злости лицом экс-министра, обдав его потревоженной затхлостью.

Через некоторое время окошко вновь открылось и Ковалеву подсунули внутреннее распоряжение по ГУИНу, разрешающее наличие металлических, намертво приваренных оконных жалюзи, именуемых в народе «ресничками». Ковалев хищно схватил бумагу. Привычно заскользил глазами по тексту и вдруг грязно выругался. На документе значилась его собственная, еще в бытность им министром юстиции, подпись. Как Ковалева не хватил удар — остается загадкой, но геморрой у него после этого страшно обострился. Что ж, в «системе» и не такое бывает.

Под потолком камеры висят светильники, часто через один поломанные, есть также розетки и звонок для вызова охраны (клоп).

Традиционно все пространство ОК, по своей внутренней топографии, делится на условные сектора: «пятак» — место возле дубка, ближе к окну; «вокзал» — место около «тормозов» и туалета. Спальные места также разделены на: «офис» или «подрабочка» — место отдыха и обитания тех, кто выполняет разные работы по поддержанию технического порядка в камере (в непосредственной близости от туалета либо возле «тормозов»); «пальма» — верхний ярус «шконок», места «смотрящего» и братвы занимают нижние спальные «шконки» рядом с окном; места «дорожников» — тех, кто заняты обслуживанием процесса «межкамерной связи», располагаются рядом с окном, в некоторых случаях непосредственно возле «кабуры» — отверстия, связывающего одну и более камер между собой. «Кабуры» (с ударением на первом слоге) представляют из себя сквозные проёмы в стенах, потолке или в полу, служащие для непосредственного общения заключенных между собой и передачи из камеры в камеру крупногабаритных предметов. Размеры их варьируются от нескольких сантиметров до нескольких десятков сантиметров в диаметре. «Кабуры» официально запрещены администрацией, и она с ними как бы борется. Я говорю как бы, потому что из оперативных соображений они иногда бывают нужны администрации, как бывает ей нужна «дорога» и вообще межкамерная связь. Крайне тяжело перехватить нужное письмо — «маляву» с важной информацией, если неизвестно, каким именно путем оно попадет к арестанту. Наличие «кабуры» в камере является средством воздействия на «братву». Ведите себя так и так, делайте или не делайте то-то и то-то, и на наличие «кабуры» в камере временно закроем глаза. В старых тюрьмах многие камеры буквально изрыты «кабурами». Следы их уничтожения язвами покрывают стены «хат». Часто эти отверстия проделываются без негласного ведома оперработников, курирующих ту или иную камеру, в этом случае начинается ежедневная их маскировка. Отверстия маскируются по-разному. В ход тут идёт пережеванный хлеб, цветовая гамма которого, разными способами, доводится до точного соответствия с колером стены.