Татьяна Катерова - Записки переводчицы, или Петербургская фантазия

— У меня... сага.

— Да ешкин кот! Вы что, все с ума посходили? Опять фэнтези...

На пятой странице Демиург снял очки, аккуратно их сложил и огласил приговор.

— Так нельзя! Ты меня чуть не усыпила — одни описания. Я это печатать не буду. Хочешь — издадим малым тиражом за твой счет, так сказать, на память. Но некую линию вычленить можно, за идею мы копеечку платим. Понимаешь, главное — это кости, мясо нарастет. У нас целый штат работает над развитием сюжетов. Любые описания можно сепарировать...

— Не нужно ничего препарировать! Отдайте!

— Я сказал — сепарировать. Ты еще и глухая?

Он небрежно кинул мою синюю тетрадку. Потом протянул какую-то папку:

— Возьми эту немецкую хрень, смирись и интерпретируй: интерпретатор ты хороший, а писатель посредственный... Аванс хочешь?

Так я стала переводчицей, вернее литературным алхимиком и астрологом. Выяснилось, что у меня отличная интуиция, я по первым строчкам угадывала судьбу автора. После недолгих опытов я научилась превращать книги в деньги и нашла свой философский камень. Даже средненькие романчики, пройдя через мой ноут, превращались в успешные бестселлеры. Я могла увести в чужие миры тысячи читателей. Я стала литературным Сталкером и Вангой в одном лице!

...А что было бы, если бы через измельчитель пропустили меня? После такого никакой талант не воскреснет.

Под утро приснилась лестница: она висела в воздухе, плавно покачиваясь. Поколебавшись, я стала подниматься вверх, но лестница никуда не вела...

Когда я проснулась, передо мной был черный квадрат монитора, а за окном серела утренняя муть. И вдруг у меня перехватило дыхание: на трубе соседнего дома мирно спал маленький, аккуратный ангел. Как интересно! Неужели... Я с замиранием сердца всматривалась, пытаясь дотянуться до очков. Неужели они и вправду существуют? В этот момент оглушительно зазвонил мобильник, подпрыгивая в чернильнице, и разбудил посланца тонкого мира, ведь слух у них совершенный. Ангел проснулся и... превратился в огромную чайку.

— А-ха-ха-а-уи!

От птичьего хохота зазвенели стекла. Чайка расправила крылья и камнем упала вниз, разочаровав меня до глубины души, — выдумки, все выдумки! Не проникнуть в сказочный мир, не попасть, одна чушь вокруг.

Я добралась до стола и со вздохом отобрала у львов телефон. Это был Владик.

— Привет, Финиста!

— Привет, дорогой! Как я рада тебя слышать! А почему так рано?

— Ты что, старушка, уже половина одиннадцатого!

— Что?! — Я растерянно посмотрела на часы. — Боже мой, Владик, а выставка с десяти! Нужно срочно бежать...

В трубке помолчали.

— Мама, а я тут рядом, хотел заехать... Может, лучше чаю попьем?

Я чуть не заплакала — как неудачно складывается! Мы уже месяц не виделись. Но как же подарки? Выставка работает последний день...

— Господи, Владик! Я не могу...

— Жаль! А в чем дело? А, понял! Готовишься к рождественскому вечеру?

— К новогоднему, Владик! Это же наша семейная традиция.

— Согласен.

— Выставка работает последний день, а я все проспала.

— Понятно... Ну, если это для тебя так важно, Финиста, не буду разочаровывать.

Сын опять помолчал, а я горько вздохнула:

— Дорогой, мы же скоро встретимся — и поговорим.

Влад рассмеялся:

— Конечно, встретимся! Мам, а можно скажу? Не обидишься? Ты стала похожа на Аллу Пугачеву... Ро-ожде-е-ественские встре-ечи, — торжественно пропел он.

— А ты на Пашу! — обиделась я.

Паша — мой любимый и единственный внук, который мужественно переживает кошмар переходного возраста. А мы из последних сил ему помогаем.

В трубке снова рассмеялись:

— Ладно, старушка, если чего — звони! Я на связи.

Звонок показался мне немного странным, однако думать было некогда: нужно спешить за подарками.

Эта традиция всегда соблюдалась. Все замечательно! Ничто и никогда не испортит нашего праздника! Даже в прошлый Новый год я была счастлива, а ситуация тогда сложилась дурацкая... Я поскользнулась и сломала ногу. И хорошо бы это была обычная автобусная остановка — но нет, меня, хрупкую и легкую, как кусочек бересты, нечаянно толкнули в отделе елочных игрушек. Никто не удивился, только Пашка спросил, зачем меня туда понесло и когда я повзрослею. О, это был чудесный Новый год! Все меня поддерживали и утешали, называя большим ребенком! Обо мне так заботились, что не хотелось выздоравливать...

Я задумчиво оглядела комнату и представила, какой замечательный праздник устрою для всех. Сейчас пойду на выставку и накуплю целую кучу подарков. А потом — настоящую елку, под самый потолок, чтобы пахло лесом. Сложу под зеленый шатер гору сюрпризов, красиво их упакую. Мои дорогие присядут под мохнатыми лапами, зашуршат бумагой, раскрывая коробки и пакеты, и онемеют от восторга.