Хелен Расселл - Привет, викинги! [Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию] [litres]

– Да уж. Пожалуй, тем, за кем ты приглядываешь, приходится сидеть тише воды, ниже травы, – Триша пытается обратить все в шутку, чтобы разрядить обстановку. Но я не настроена ей подыгрывать.

– Сказала любительница заложить за воротник. У тебя-то и разговоров, что про джин да тоник!

Слова вылетают из меня словно сами по себе, и я зажимаю рот ладонью, чтобы засунуть их обратно.

Триша на мгновенье ощетинивается, а Мелисса с шумом втягивает воздух. Они обмениваются взглядами, и моя сестра покачивает головой. Триша расслабляется и пожимает плечами.

– Я немного беспокоюсь о малярии…

Мелисса знает что-то, чего не знаю я?

Чувство, что против меня объединились за моей спиной – или, по крайней мере, о чем-то тайком говорят в мое отсутствие – растет и разъедает меня. И усиливается с каждой волной пьяной паранойи.

Марго все еще хихикает от комментария про малярию, поэтому я поворачиваюсь к ней.

– А ты, с мордашкой кошечки и пластическими руками как у манекена, ни разу в жизни пальцем о палец не ударила, тогда как я удаляла зубной налет десятилетиями !

Это не совсем верно – точнее было бы сказать «полтора десятилетия», но тогда и тон моего высказывания был бы не таким строгим.

– Хватит! – требует Мелисса.

– Кто бы говорил! – ворчу я в ответ.

– Заткнись уже! – повышает она голос.

Но я не затыкаюсь, а огрызаюсь.

– Не приказывай мне! Что ты вообще знаешь? У тебя представление о жизни, как о чаепитии для плюшевых мишек! Мы все не можем бить баклуши и играть в ферму целыми днями напролет – кто-то из нас должен работать в реальном мире, зарабатывать деньги и вести хозяйство. Как взрослые люди…

Даже не закончив, я понимаю, что делаю только хуже.

«Расслабься, – только и говорят мне все вокруг. – Посиди немного, успокойся, само уладится», – повторяют они.

Ну что ж, я расслабилась. И что случилось? Сестра моя покраснела от ярости и готова расплакаться. Я веду себя как зажатое в угол животное и, что удивительно, не могу остановиться.

– Ты ничего не знаешь о моей жизни, – произносит Мелисса непривычно четким, каменным голосом. – Не имеешь ни малейшего представления.

«Вот он, – думаю я . – Момент, когда можно извиниться и попытаться все исправить. То, что я должна сделать. То, что сделал бы нормальный человек» . Но во мне бурлит адреналин. Люди не разговаривают так со мной взрослой. Никто не разговаривал так со мной с тех пор… с тех пор, как говорила Мелисса. Дома. Тем вечером, когда я уезжала.

Поэтому вместо извинений я продолжаю накручивать себя:

– Ты что, шутишь? Ты едва замечаешь реальный мир – по крайней мере тот, что существует с 1950-х. У кого еще в наше время нет смартфона? Или Wi-Fi? Или чайных пакетиков в виде пирамидок?! Как будто ты специально привлекаешь к себе внимание! Посмотрите на меня, какая я королева драмы! И всегда так вела себя!

– А ты холодная и замкнутая, – отзывается она, прижимая ладонь к челюсти – как я понимаю, чтобы унять свой ноющий зуб мудрости, по поводу которого она так и не обращалась к специалисту.

– Ну что ж, – распаляюсь я, словно лесной пожар, – лучше быть такой, чем эмоционально несдержанной! Посмотри в зеркало и разберись с собой, прежде чем делать замечания другим! И попробуй потратить деньги на что-то полезное, например, на электрическую зубную щетку! Ты – большой ребенок !

Мелисса с шумом отодвигает стул и выбегает из комнаты, эффектно хлопая дверью на весь дом.

– Видите? – обращаюсь я к оставшимся за столом потрясенным викингам. – Никакого внимания к спящим детям и мужчине с пищевым отрав…

Я замолкаю, на тот случай, если это сочтут признанием вины. «Отравление – слишком сильное слово», – рассуждаю я. Но я чувствую, что без объяснения теряю аудиторию, и потому перефразирую: «И к очень больному мужчине».

«Выходит, не такая уж я и холодная и бессердечная?» – хочется мне обратиться к каждой и добиться подтверждения: « Да, я практичная. Со мной полезно дружить. Я хороший человек, и точка. Разве не так? »

Дверь снова хлопает. Это Мелисса.

– Я не успокоилась, я просто пришла за своей секс-кофтой, – заявляет она, хватая только что постиранное шерстяное убожество со спинки стула и перекидывая его через плечо, словно плащ нищей женщины-супергероя. Потом, чуть подумав, хватает еще и наполовину выпитую бутылку пива и снова выбегает из комнаты.

– Хочешь яйцо? Я заказала и на тебя, – спрашивает меня Триша, пока я протираю глаза от сна.