Тим Макхью - Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки

Там, на лесной опушке с видом на чудесный пруд, который проглядывал сквозь деревья, Тим целых шесть лет строил свой дом, потратив при этом минимальное количество средств. Жил он за счет музыки и случайных заработков, а в свободную минуту читал, занимался писательской деятельностью и любовался восхитительным видом на озеро. Сам Торо, должно быть, точно так же жил на берегу своего Уолденского пруда, и я уверен, он гордился бы таким последователем! Со временем к Тиму присоединилась Кристина, а затем Сид и я!

В то же самое время Сара Джеймс [11] Сара Агнес Джеймс — уроженка племени гвичин на Аляске, активист природоохранного движения. В 2002 году была награждена Экологической премией Голдмана. (Примеч. пер.) , старейшина племени гвичин на Аляске, пригласила Тима участвовать в благотворительных концертах в районе реки Юкон. Это происходило в рамках ее кампании по зачтите дикой природы Севера. По возвращении с Аляски Тима начали приглашать на разные благотворительные концерты и фестивали по всему западному побережью, и в какой-то момент спасение мира стало его постоянной работой.

Я сразу же полюбил тот образ жизни, который вел Тим. Я готов был весь день слушать его песни или стук пишущей машинки или просто наблюдать за тем, как он с головой погружается в чтение какой-нибудь книги. Именно тогда Тим пристрастился к таким писателям, как Толстой. Он словно нашел друга, который полностью разделял его мировоззрение. Я тоже понимал Тима, только он об этом не догадывался.

В то время наша жизнь была похожа на сон! Мы то и дело садились в машину и ездили на всевозможные концерты. Как правило, меня пускали на представления и я мог наслаждаться музыкой моей самой любимой группы «Лост Поэтс»! У них был талисман — игрушечный козленок-панк с розовым ирокезом на голове, но мне хочется верить, что главным персонажем все же был я.

Как вы, наверное, уже догадались, я без ума от музыки. В моем доме практически всегда звучит какая-нибудь музыка, и я тихо как могу подпеваю, когда никто не обращает на меня внимания. Я могу слушать любую музыку, если она хорошая. Нил Янг, «Битлз», «Пинк Флойд» (особенно их песня «Собаки» из альбома «Животные»), Ник Дрейк, Бетховен, Паваротти, «Муди Блюз», Брюс Спрингстин (особенно мне нравится его выдвинутая вперед нижняя челюсть) — этот список можно продолжать очень долго, главное, чтобы музыка была хорошей. Однако моим главным кумиром был и остается Джонни Кэш. Я даже больше скажу — мне кажется, что его «Блюз тюрьмы Фолсом» написан специально для меня. Эта песня помогает мне справляться с тяжелыми воспоминаниями о днях, проведенных в приюте. Джонни Кэш как никто другой затрагивает струны моего сердца.

Раз я уже заговорил о кумирах, то не могу не упомянуть еще парочку имен. Во-первых, это мой приятель Тим. Он часто играет и поет для меня поздно ночью, когда все остальные уже спят. Еще один музыкант, которого я просто обязан вам представить, — это Грег Браун [12] Американский фолк-певец, автор песни «Slow Food» — «Медленная еда». (Примеч. пер.) . Он тоже мой хороший друг. Человек, написавший песню «Медленная еда», просто не может не быть моим другом. В этой песне рассказывается о разной домашней стряпне с подливкой и прочей вкуснятиной, на приготовление которой уходит много времени и которая так отличается от фастфуда. Я уже рассказывал вам, что я, как пылесос, мгновенно сметаю все из своей миски, но, несмотря на скорость поглощения пищи, я с благоговением отношусь к еде, которую приготовили не спеша и хорошенько протушили в собственном соку. Никогда не судите о собаке по тому, как она ест.

По правде говоря, я никогда не был на концерте Грега. Один раз, еще до того, как мне исполнилось два года, мы поехали послушать его выступление, но меня пришлось оставить в машине. После концерта нас всех пригласили на вечеринку, где была целая куча людей. Все толпились вокруг Грега, стараясь с ним заговорить и каким угодно способом произвести на него впечатление, но сам Грэг, по всей видимости, чувствовал себя не в своей тарелке от избытка внимания к собственной персоне. Наконец под каким-то предлогом ему удалось выскользнуть на улицу. Я был тут как тут. Подбежав к нему, я принялся его обнюхивать.

— Вы только взгляните на эту мордашку, — вполголоса произнес он своим глубоким баритоном и, взяв мою голову в свои ладони, внимательно посмотрел мне в глаза (точнее, в мой единственный глаз). — Что с тобой стряслось?