Мариу ди Андради - Макунаима, герой, у которого нет никакого характера

Маанапе понял, что грядет опасность, и тихо сказал герою:

— Прячься, братец!

Герой спрятался за кучей листьев между мертвой дичью и муравьями. И тут-то пришел великан.

— Кто повторил мою песню?

Маанапе сказал:

— Знать не знаю.

— Кто повторил мою песню?

— Знать не знаю.

И так тринадцать раз. Тогда великан сказал:

— Это был человек. Покажи мне его.

Маанапе швырнул великану мертвого тинаму. Пьяйман проглотил тинаму и сказал:

— Это был человек! Покажи мне его!

Маанапе швырнул великану мертвую макаку. Пьяйман проглотил ее и вновь сказал:

— Это был человек! Покажи мне его!

Тогда людоед увидел из-за листвы торчащий мизинец героя и бросил в него стрелу. Раздался протяжный стон, — бах, а-а-а-а-ай! — и Макунаима упал замертво, пораженный стрелой в самое сердце. Великан приказал Маанапе:

— Подавай сюда человека, которого я убил!

Маанапе стал бросать по очереди птиц: хохлатого гокко, сережчатого кракса, перепелов, якана-солнечная спина, но Пьяйман проглотил всех этих птиц и все требовал, чтобы ему подали человека, которого он убил своей стрелой. Маанапе не хотел отдавать брата и продолжал бросать великану птиц и зверей. Долго так продолжалось, и Макунаима тем временем умер. Наконец, Пьяйман закричал дурным голосом:

— Маанапе, внучок ты мой, хватит уже нам с тобой препираться! Подавай сюда человека, которого я убил, а иначе я тебя убью, старый ты пройдоха!

Но Маанапе не хотел отдавать брата. Он схватил разом шесть туш: тинаму, макаку, индюшку жаку, белокрылую индюшку, индийскую курицу и якана-солнечная спина — и бросил их все на землю, крикнув:

— Вот тебе целых шесть, выбирай — не хочу!

Пьяйман разозлился. Он вырвал с корнем четыре толстенных дерева, что растут в разных концах света, и набросился с ними на Маанапе:

— Прочь с дороги, ничтожество! У крокодила шеи нет, а у муравья толстой шкуры! Да я четыре дерева на кончике ногтя держу! Будешь знать, как подложную дичь бросать!

Тогда Маанапе испугался и — бах! — бросил героя на землю. Так Маанапе и Пьяйман изобрели божественную игру труко.

Пьяйман утихомирился:

— Давно бы так.

Тогда он схватил покойника за ноги и потащил за собой в дом. Маанапе в отчаянии слез с дерева. Он уже собрался идти спасать бедного мертвого братца, когда увидел муравьишку-сарарá по имени Камбжик. Муравей спросил:

— Как тебя занесло-то сюда, приятель?

— Я иду за великаном, который убил моего брата.

— Я с тобой пойду.

И Камбжик вылизал всю кровь, что пролилась из тела героя на землю, на траву и на ветви, и пошел впереди Маанапе, показывая ему путь и слизывая оставшиеся капли крови.

Они вошли в дом, пересекли прихожую и столовую, прошли через кухню, вышли на террасу и остановились у двери сарая. Маанапе зажег лучину из куска коры тамаринда, и они спустились по темной лестнице. На самой двери погреба виднелась последняя капля крови. Дверь была заперта. Маанапе почесал нос и сказал Камбжику:

— Ну а теперь куда?!

Тогда из-под двери вылез клещ Злезлéг и спросил Маанапе:

— А куда тебе надо, приятель?

— Я иду за великаном, который убил моего брата.

Злезлег отвечал:

— Хорошо. Тогда закрой глаза, приятель. — Маанапе закрыл глаза. — А теперь открой, приятель.

Маанапе открыл глаза и увидел, что клещ Злезлег обернулся ключом от английского замка. Он поднял ключ с земли и открыл дверь. Злезлег вновь обернулся клещом и сказал:

— Пьяймана можно уговорить, если вином из верхних бутылок хорошенько его напоить.

И Злезлег исчез. Маанапе вытащил десяток бутылок, открыл их — и повеяло превосходным букетом. Это был знаменитый самогон кьянти. Тогда Маанапе прошел в следующую залу погреба. Там-то и был великан со своей подружкой, непрестанно курящей трубку старой каапóрой, которая звалась Сеюси и была невероятно прожорлива. Маанапе отдал бутылки Венцеславу Пьетро Пьетре, отсыпал каапоре табаку из Парá, и парочка забыла обо всем.

Разрубленный на двадцать раз по тридцать мелких кусочков герой барахтался в кипящей поленте. Маанапе выбрал все кусочки и кости и разложил их на цементном полу, чтобы охладить. Когда они остыли, муравей Камбжик выплюнул на них слизанную кровь. Тогда Маанапе завернул каждый окровавленный кусочек в банановые листья, положил их в холщовый мешок и отправился в пансион.

Придя туда, он поставил мешок вертикально на пол и окурил его. Тогда ослабевший Макунаима, пошатываясь, вышел из банановых листьев. Маанапе дал брату попить гуараны, и тот снова стал статным молодцем. Он отогнал москитов и спросил: