Дониэль Клейтон - Хрупкие создания

– Давай-давай!

Голос Морки эхом отдается от зеркал. Улыбка сползает с моего лица. Под ее взглядом я теряю всю грацию. Уверенность покидает меня, испаряется вместе с выступившим на коже потом.

Скотт ждет меня у левого края воображаемой сцены. Подлетаю к нему, подаю руку – он прижимает меня к груди. Морки перекрикивает музыку:

– Улыбайся! Ты же влюблена!

В зеркале отражается моя вымученная улыбка. Подбираюсь, когда руки Скотта сжимают мою талию. Морки машет руками, останавливая нас в полуподъеме.

– Влюбленность! Не вижу ее! Где она, где? – Морки жестом выгоняет меня из центра. – Может, мы ошиблись в тебе, Кассандра? – Русский акцент придает ее словам остроты, и они режут лучше всякого ножа. – Покажи давай, за что тебя выбрали.

Она снова машет тонкой рукой. На мое место встает Сара, чтобы отрепетировать со Скоттом подъем, который я сделать не смогла. Успокаиваю себя, повторяя: это необходимо. Он должен уметь поднимать и меня, и Сару. На всякий случай.

Расстроенная, направляюсь в дальний угол, где сидят Уилл и Бетт.

– Ты должен… – шепчет Бетт, но Уилл, завидев меня, на нее шикает.

– Эй. – Он улыбается и показывает на свободное место рядом. – Не задалось, да?

Перевожу дыхание и стираю с верхней губы капельки пота. Бетт пялится на меня, и под ее взглядом я чувствую себя отвратительно: тяжелой и лишней. Уилл печально вздыхает, словно я щенок, которого только что пнули.

– Не принимай близко к сердцу, – продолжает он. – Морки просто монстр.

– Ты как? – Бетт натянуто улыбается.

– Не знаю, что на меня нашло. – Закрываю глаза и тянусь всем телом. – Вчера все было в порядке. Ну, вы видели.

– Ты как будто его боишься. – Уилл кивает в сторону Скотта. – Стесняешься, что ли?

– У меня вообще-то парень есть, – отвечаю резче, чем следует. Вот бы Анри был здесь, но он сейчас в Парижской оперной школе. Его рукам я хотя бы могу доверять.

Тут же извиняюсь. Не понимаю, что со мной.

Бетт хмыкает:

– Перебрала с алкоголем?

Вчера она все подливала и подливала мне дорогого вина, которое вытащила из маминых запасов. Хотя я отказывалась.

Киваю, радуясь такому простому объяснению.

– Надо было сразу спать пойти.

– А ты не пошла? – Бетт удивленно хмурит брови.

– Иногда я танцую по ночам, чтобы уложить все в голове перед сном.

Прикладываю ко лбу руку – с чего это из меня сегодня сыплются откровения? Но я доверяю Бетт. Алек за нее поручился, хотя поначалу я сомневалась. К тому же Уилл – его лучший друг.

– Ноги не держат. – Прижимаюсь спиной к стеклянной стене, за которой улица. Солнечное тепло прогоняет холод, поселившийся внутри. На дворе весна, но я все равно мерзну.

– Что же мне делать? – размышляю вслух.

Бетт и Уилл переглядываются. Они знают, как угодить Морки. Они же здесь давно.

– Соберись, – говорит Бетт, смахивая со свитера невидимую ниточку. – Морки не терпит драм и отговорок. – Она наклоняется и делает растяжку, разогревается, словно пришла сюда не просто посидеть в сторонке. – И постарайся больше столько не пить.

– Бетт! – одергивает ее Уилл.

Слышать это неприятно, но виду я не подаю. Шепчу:

– До вчерашнего я ни разу не пила.

Если Бетт и удивлена, то не показывает этого.

Мне сложно в этом признаться. До того как переехать в Нью-Йорк, к семье моего кузена Алека, и поступить в балетную школу, я только и делала, что танцевала, училась или ждала звонка от Анри, сидя на диване с моей британской приемной матерью. Нью-Йорк совсем не похож на Лондон.

– Не думала, что мне так сильно ударит в голову.

Мне хочется пожурить Бетт за то, что она мне столько подливала, но я этого не делаю. Она ведь мой единственный настоящий друг здесь, в Нью-Йорке. Нельзя же вот так просто все разрушить.

– У всех бывают «не их» дни. – Уилл успокаивающе гладит меня по ноге. Будто это поможет.

На глаза наворачиваются слезы. Я слизываю с губ клубничный блеск и слышу голос матери, которая меня за это ругает. Она всегда говорила, что леди так не делают.

Оглядываюсь, оборачиваясь, и вижу, как Сара Такахаши выполняет подъем, который не смогла сделать я. Морки ей подмигивает.

– Не волнуйся, Кэсси, – радостно возвещает Бетт. – Уилл тебе поможет. Мне вот всегда помогает.

Слово «всегда» она произносит с нажимом. Взгляд Уилла блуждает по студии, словно он следит за мухой.

Бетт дарит мне ослепительную улыбку – такую широкую, что я могу пересчитать все ее зубы. Идеальную, как и вся она.

Меня снова вызывают в центр зала. На этот раз вместе с Уиллом. Чувствую, как Бетт смотрит на него, пока Морки показывает нам следующие несколько па. С болезненной сосредоточенностью, каждый сам по себе, мы запоминаем движения. У нас уходит почти час на то, чтобы вызубрить их, и только потом Морки позволяет нам попробовать самим. Наконец я стою в центре, готовая показать все, на что способна.