Ольга Демина-Павлова - Парижский Вернисаж

— Таня, ну я не знаю, что делать. Ну не баллончиком же со слезоточивым газом их разнимать.

— А он у тебя есть? Давай!

— Я не дам!

— Тебе жалко!

— Мне не жалко, просто, зачем травить мужиков. Они сейчас помирятся через минуту, как ни в чем не бывало, а ты хочешь их газом травить как врагов каких-то.

— Я поняла, — Булошникова зло зыркнула из-под лоба на Дашкову, — тебе просто нравится, когда мужики дерутся из-за тебя. Тебе это удовольствие доставляет, что они сейчас метелят друг друга, чтобы доказать тебе, кто круче.

— Ты дура, Татьяна, если так думаешь. И вообще, я ухожу! Мне надоел весь этот цирк, — Ольга направилась к двери. В этот момент в кабинет вошел редактор. Увидев дерущихся на полу мужчин, он опешил на накую-то долю секунду. От удивления он даже снял очки.

— А ну прекратите немедленно! А то поувольняю всех к ядреней фене! — рявкнул редактор. Увидев, что его слова возымели действие, Анатоль Преферансов привычным движением водрузил очки на переносицу и тоном, не требующим возражения, сказал:

— Чтобы через минуту все были у меня в кабинете!

— Но… — возразил Мишка, поправляя на себе изорванную рубашку. Из побитой губы у него текла кровь. Мишка рукавом вытер кровь и сказал: — Нам бы умыться.

Редактор зло посмотрел на сотрудников. У Мишки синел фингал под глазом, волосы взъерошены, у Степана тоже вид был помятый.

— Нечего сказать, хороши работнички, — сплюнул через губу Преферансов. — Нашли где драку устроить. Вон даже аппаратура пострадала. А ведь сейчас техника столько денег стоит!

Мужчины стояли молча, виновато опустив голову.

— Чтобы через пять минут все были у меня в кабинете! И никаких гвоздей! — грозно сказал редактор и вышел из фотолаборатории.

На следующий день коллеги встретились в коридоре, как ни в чем не бывало. Рыкин был нагружен съемочной аппаратурой, и походкой казался похожим на старую баржу. Дашкова шла легко и непринужденно как гоночная яхта. Вот они встретились и обменялись любезностями.

— Ольга, я тебя повсюду искал, у нас срочное задание, — поспешно заговорил Рыкин.

— Почему я ничего не знаю. Я все узнаю в последний момент, — капризно поджала губы Дашкова.

— Для этого, моя милая, надо приходить вовремя на работу, а не опаздывать на два часа.

— Между прочим, я была очень занята. У меня дома настоящий потоп. На кухне прорвало кран, и вода затопила полквартиры. Бедные мои ковры, они полностью испорчены от воды. Пришлось ждать слесарей…

— Ты можешь мне не рассказывать, я все равно знаю, что ты проспала. А свои басни оставь для Преферансова. Это он верит твоим бредням. Небось, со своим всю ночь барахталась?

— Степан Ильич, что за тон? Что вы себе позволяете? — женщина обиженно отвернулась от коллеги.

— Прости, Оленька, я дурак. Это я сдуру ляпнул. От злости и от ревности, что ты не меня выбрала.

— Степа, мы же с тобой на эту тему говорили, — устало проговорила Дашкова. — Мы друзья, хорошие друзья и все.

— Да знаю я все, не кипятись.

— Степа, мне кажется, ты не так уж долго и сох по мне. Давеча мне Татьяна Булошникова говорила, что ты на новую секретаршу стал поглядывать, — пошутила Дашкова.

— Леночка — девушка хорошенькая, но глупая.

— Ну а зачем тебе умная, ты он сам какой грамотный и начитанный, любого за пояс заткнешь.

— Ты сегодня грустная, Ольга, и мне это не нравится, — Рыкин внимательно посмотрел на Дашкову. — Он тебя бросил?

— Кто он? — не сразу поняла Дашкова.

— Ну, красавец твой, Смирнов. Художник, который сделал себе имя на твоем портрете. Ты только скажи, я ему морду сразу набью.

— Ну, допустим, этот портрет принес славу и мне. Ну и что! Никто меня не бросал. Степан, это не твое дело, я как-нибудь сама разберусь со своей личной жизнью.

— Эх, одного вы, бабы, понять не можете, что у некоторых мужиков есть страх перед женитьбой. Об этот барьер не одна великая страсть уже разбилась.

— А ты не думал, дорогой мой, что этот же страх, перед замужеством, присущ и нам, женщинам.

— Теперь я понял, почему ты не замужем, — улыбнулся Рыкин. — А то я тебя зову, зову замуж, а ты все ни как!

— Рыкин, ты нахал! Сам меня спровоцировал на этот разговор. За тебя замуж не пойду, и не надейся. Зачем мне разведенный?

— Только не надо касаться моей самой больной темы. Если бы моя Наташка была чуточку умней, она бы ни за что не ушла к этому чертовому банкиру. И нашел же чем сманить! Дорогими подарками купил, цветочками, поездками на Канары да на Мальдивы. Вот пусть теперь она и мучается с ним.