Ульяна Гринь - Любовь подскажет (СИ)

Настя вспомнила сильные большие руки, ласкающие её спину, нежные тёплые губы на её губах, улыбающиеся глаза… И прошептала:

— Господи, Вова! Почему? За что? Что я сделала не так?

День прошел в полутрансе. Настя сварила овощной суп, старательно протёрла его, как для Ленки, и проглотила-таки три ложки без последующего похода в туалет. В семь часов сходила на обожаемую работу, покормила детей, уложила Ленку, почитала немного для молчащего, как юный партизан, Тёмки и двух внимательных котят и легла вместе с сыном на диван смотреть телевизор.

Артём давно сопел в две дырочки, Бэтмен в его ногах, Джокер на груди, когда Настя, устав ворочаться, встала. По телевизору мелькали очередные «Криминальные новости», и Настя с отвращением выключила его. Пошла на кухню, заварила слабенький чай и достала последнюю Вовину сигарету. Закурила, разглядывая золотистую надпись «Ротманс», и устало закрыла глаза, прислонившись к стене…

Звонок в дверь заставил её испуганно подскочить и выронить сигарету. Настя выругалась, подобрала окурок и, с сожалением затушив его, пошла открывать. Часы показывали почти девять, и она удивилась — кто бы это мог быть? Приоткрыв дверь, она с опаской выглянула и увидела Вову.

Он бросился к ней и успел подхватить, прежде чем Настина голова стукнулась о стену. В глазах у неё потемнело, ноги стали ватными, и Настя потеряла сознание…

Очнулась она через несколько секунд от легких похлопываний по щекам. Открыла глаза и огляделась. Перед глазами всё плыло, и Настя потрясла головой. Над ней склонилось знакомое лицо, и Вова тревожно спросил:

— Что с тобой, девочка? Вызвать «Скорую»?

— Не надо, — слабо ответила Настя, пытаясь подняться. Вова помог ей, с беспокойством заглядывая в глаза, придерживая за спину. Настя вцепилась в сильное запястье, и Вова повел её на кухню, посадил на табуретку и присел рядом на корточки:

— Что случилось? Что такое срочное? Что-то с малыми? Да говори же!

Она качнула головой, чувствуя себя полной дурой. Ну, и что ему сказать? Где ты был? Почему не приходил? Какое право она имеет спрашивать? Они даже не любовники! Так, парень, на которого она имела виды, который возбудил её, помог морально и материально… И дальше что?

Вова смотрел на неё и, видно, всё прочел в её глазах. Он взял её руки, прижался к ним лицом и тихо сказал:

— Прости… Я совсем… Бизнес этот проклятый… Ещё и проблемы. Прости, я собирался забежать на неделе…

Настя наклонилась, прижалась щекой к его бритому затылку и тихо всхлипнула:

— Тёмка…

— Что?! — вскинулся Вова. — Заболел? Что с ним?

— Он опять молчит! — слезы, наконец, прорвались наружу, и Настя зарыдала, выкладывая всё, что накопилось на душе за эти десять дней и раньше: — Как когда его отец умер! Даже хуже! Не смеётся, не плачет, только молчит, словно… Словно меня не видит! Он только начал говорить, только научился смеяться — и Витя погиб… Ты пришёл, растормошил мальчишку, и опять… Я не могу его видеть таким! А ты… ты… Ты не имеешь права так с ним поступить! Он так тебя ждал… Всё «дядя Вова, дядя Вова»…

Она не отдавала себе отчёта в том, что кричит, колотя кулаками в его грудь. Вова смотрел на неё с болью, не пытаясь остановить, а когда Настя выдохлась, прижал её к себе, закачал на коленях:

— Ну всё, всё, успокойся! Прости, прости меня, ради бога! Я здесь, я больше не уйду. Я буду рядом. Ну успокойся…

Из коридора раздался сонный голосок:

— Мама, почему ты плачешь? Ведь дядя Вова пришёл, ты его ждала, и он пришел…

Вова молча притянул мальчика к себе, посадил между собой и Настей, обнял обоих:

— Всё, обещаю, клянусь, больше никогда вас не оставлю! Веришь, Тёмыч?

— Верю, — солидно кивнул Артём, пряча голову у него под рукой. Вова потрепал его по затылку и взглянул на Настю:

— А ты? Веришь?

Она кивнула, вытирая мокрые красные глаза, и встала, пошатнувшись. Вова тоже встал, Тёмка под мышкой:

— Эй, у тебя жуткий вид! Ты что, болеешь?

Настя снова кивнула. Не говорить же правду… Протянула руки:

— Верни мне моего ребёнка, ему давно спать пора!

— Уложу его, — возразил Вова, вытащив Артёма из-под мышки и перекинув через плечо, от чего мальчик зашёлся заливистым смехом. Настя улыбнулась, счастливая за сына:

— Валите, только тихо!

Вова унёс малого в комнату, и Настя без сил опустилась на табуретку. Вот, пожалуйста, стоило Вове появиться в дверях, как Тёмка снова разговаривает и смеётся! Какое облегчение!

Она ощутила острое желание и даже необходимость что-нибудь срочно съесть, немедленно, прямо сейчас, и распахнула холодильник.