Игорь Шестков - Приложение к собранию рассказов в двух томах. Том 3. Пациент 35

Мне возражают.

Вы критиканствуете, вы русофоб, ваши метафоры не созидательны! Вы мешаете нам созидать новую Россию!

Я мешаю?

Может быть, все-таки, новую Россию «созидать» мешает кто-то другой?

Я — русофоб, а вы, стало быть, любите все русское?

И русских подонков-гэбистов любите?

Топтунов, доносчиков, коммунистов?

И русских ментов?

Чиновников?

Суден?

Торгашей?

Любите русские тюрьмы?

Или, может быть, русские дома для престарелых?

Любите русскую армию?

Русские больницы?

Русские сельские школы без туалетов?

Миллионы бездомных, больных, обездоленных, брошенных?

Любите бесконечную русскую ложь о самих себе, о русской истории?

Любите русское пьянство?

Хулиганство?

Воровство?

Холуйство?

Подлость?

Трусость?

Любите Путиных, матвиенок, Грызловых?

Любите рвотное русское телевидение?

Газеты, журналы?

Русскую коррупцию?

Любите русский народ, всю свою историю поротый и позволяющий себя пороть, грабить и дурить, душащий другие народы и самого себя?

Любите русскую природу, измордованную и загаженную богоносцами?

Хотите созидать под свинцовым ЕдРом и воблоглазым Чиреем?

Ну, созидайте, созидайте…

Я не верю в русский гламур — для меня это только шелковая бахрома на смердящей куче трупов и лжи. На мешке к гексогеном.

Я не верю в русскую революцию, в насильственное свержение власти — на это русаки не способны. Бить жену, детей, бить слабых в классе, издеваться над слабыми вообще — на это русский человек горазд. Перед властью он — тварь дрожащая.

Луниных больше нет. Нет ни Политковских, ни литвиненок. Перебили. Отравили. Выдавили.

Что же, русский человек — подонок и скот?

В России любой человек или подонок и скот или жертва подонков и скотов.

А на Западе русский человек (иногда сразу, иногда во втором пли третьем поколении) — добивается успеха, он ничем не хуже и не лучше обычных западных людей.

Его врожденные склонности потихоньку размываются и он. приспосабливаясь к другому окружению и традиции, живет по уму. Но семечки все-таки лузгает.

Поэтому я призываю всех, кто может — уезжайте из России!

Не надо думать о материальном успехе на Западе. Не вы. так ваши дети или внуки его достигнут. Весь мир открыт.

Уезжайте из душного скотогосударства на свободу!

Я не могу молчать, потому что мне жалко хороших русских мальчиков и девочек, которые искренне уверены, что в России возможны добрые перемены.

Будут бороться — Россия их искалечит или убьет.

Будут ждать перемен пассивно — состарятся в этом гноюшнике и прогниют насквозь.

Повторяю в сотый раз. Не может свинцовожопая матрешка с осклабленной монголидной рожей превратиться в куклу бар-бп.

Единственная надежда — на социальный ураган такой силы, что от Путиных не останется и следа. Но в этом случае, увы, ни следа не останется и от каспаровых-немцовых. Пх рептилии сожрут с еще большим удовольствием, чем ядовитых путлеров. А с ними и всю небольшую кучку добрых и честных людишек.

Если социальный ураган разнесет на куски путинскую Россию — то придут к власти не «демократы», а китайцы.

Что, может быть, и неплохо. Посмотрите на их старый фарфор.

Лимонов хочет не столько справедливости, сколько пугачевщины, национального реванша. Его мотивации понятны. Писатель мечтает о том, чтобы его фантазии осуществились, и он сам вылез бы наконец из текста в реал. Оттряхнулся бы от буковок и пошел судить Путлера на Лобное место.

Но что хочет добиться Каспаров в России своими умными зажигательными речами?

Перед ним безбрежная шахматная доска. Но на ней нет сверкающих лаком палисандровых фигур — доска поросла полынью, прогнила, провалилась. Превратилась в дикое, страшное место.

Колючая проволока, потрескавшийся асфальт, соленая земля, руины, бараки, ржавчина, топь. Зона.

И бродят по ней уже не Чичиковы, не Хлестаковы и не держиморды, а вконец ошалевшие совки-мутанты…

Я никому не желаю смерти. Даже державного карлика, блевотинного вашего дядю Володю казнить бы не стал.

А вы всерьез задумали 100 000 человек в России казнить.

Кто будет их арестовывать?

Ваши дебилы-полицаи.

А кто их будет судить? Те же ваши хряки-судьи, мгновенно перекрасившиеся и предавшие старых хозяев.

А кто в тюрьме содержать — а те же тюремщики, которые и сейчас и злых и добрых людей мучают.

И так со всем.

100 000 казните — а 100 000 000 останется.

Нет, дорогой, если казнить — 100 000 мало.