Эмма Лорд - Война и мир в твиттере

Как жаль, что он не ходит до Марса.

Поэтому я села. Мама повернулась ко мне, я не могла по лицу точно определить ее настроение – я не могла сказать, она в бешенстве или просто обеспокоена чем-то, но то, что она расстроена, было ясно совершенно точно.

– Есть несколько вещей, которые я бы хотела обсудить с тобой.

Я подумала, не поздно ли выложить « меня вырвало на публике в парке» карту, но это в любом случае было слишком рискованно.

– Хорошо?

Она достала свой телефон, и я начала чувствовать, как во мне зарождается ярость. Если она сейчас откроет «Твиттер», я взорвусь. Я войду в режим «Пейдж Эванс», и никто не сможет меня остановить.

Мама передала мне телефон. Это был не «Твиттер». Это были… мои промежуточные оценки.

И увы, они были не ах.

– О.

Оценки не были ужасными . Но по стандартам Пеппер я могла сказать, что я скатилась. Я почувствовала ощущение в животе, которое не сразу смогла определить, потому что не испытывала его очень давно: это был провал.

Если бы мы были в Нэшвилле, я бы просто пожала плечами и сказала: «Ладно, у меня парочка четверок. И что?» Но это не Нэшвилл. И здесь четверка на последнем этапе приема в колледж эквивалентна смертному приговору.

– Я не думала, что…

Мама забрала у меня телефон.

– Что происходит, Пеппер? Это на тебя не похоже.

Конечно, нет. Я сидела на пятичасовой диете сна даже по выходным на протяжении четырех лет. Как что-либо вообще может быть похоже на меня? Откуда мне знать, на что теперь похожа я сама?

Последние несколько недель вообще выбили меня из колеи. Времени не было совсем, а эта «война» с «Мамиными тостами» забрала то небольшое количество времени, что у меня было, и порвала его на твиты. Знаю, звучит жалко, да и на оправдание не тянет, но это правда.

– «Твиттер». Он занимает очень много времени.

– Ты пишешь пару твитов в день, сложно назвать это работой на полную ставку.

Мне стало жаль Тэффи, потому что это был не первый раз и, определенно, далеко не последний.

– Это именно работа на полную ставку, мама. Уходит много времени, чтобы придумать твит, понять, как ответить, оценить реакцию публики…

– А мне кажется, что большая часть твоего времени уходит на заигрывание с тем мальчиком.

Вот оно. Я сидела неподвижно, словно животное, которое чувствует наставленное себе в спину дуло и ждет, пока оно окончательно прицелится.

– Я наконец прочитала статью с «Хаб Сида», – сказала мама. – Я даже представить не могла, что твоим противником в «Твиттере» был твой одноклассник. Или что ты захочешь увековечить свое имя в интернете.

Мое лицо вспыхнуло.

– Мне нечего сказать об этом. Я не хотела и не просила Тэффи раскрывать мое имя.

Я стала беспокоиться, что она не поверит мне, но мама продолжила слишком быстро, так что это не имело значения:

– А этот Джек?

Мне казалось, я просто обязана была защитить его. Я даже не понимала, как целенаправленно я пыталась скрыть от мамы сам факт его существования.

– Мы учимся в одной школе.

Увиливание от ответа было так же эффективно, как прятаться за диванными подушками. На самом деле, мама даже не выглядела удивленной.

– И он не имеет никакого отношения к твоим оценкам? Или к тому, что ты игнорируешь сообщения Тэффи?

– Я перестала отвечать, потому что мы покончили с этим. Битва ретвитов на «Хаб Сид» разрешила спор.

Она сжала челюсти.

– Могу только догадываться, какой лапши он тебе на уши навесил с той фотографией.

– Это не его вина. Это…

– Урок пройден. Доверять соперникам нельзя.

Ее слова неожиданно ужалили меня, особенно после моего разговора с Пуджей. Я прикусила язык. Я не скажу этого, я не скажу этого, я не…

– Да, знаешь, мне кажется, не стоило дочь-подростка вообще втягивать в дела корпорации, особенно скидывать на нее твиттерский аккаунт.

Мама сжала губы.

– У тебя достаточно компетенции в этом, – сказала она. – В противном случае я бы тебе точно это не доверила. Но меня больше волнуют твои оценки. Колледжи все еще проверяют оценки первого семестра выпускного года.

Это правда, и мама выбрала очень интересный способ выразить заботу обо мне. Но вместо этого я сказала то, что повергло в шок нас обеих:

– А кто сказал, что я вообще хочу в колледж?

– Пеппер…

– Нет, серьезно. – Мне казалось, сердце пробьет мою грудную клетку. Я уставилась на маму, даже не зная, как закончить то, что начала говорить, пока слова сами не слетели с языка: – Может… Может, я хочу взять академический отпуск после выпуска. Или вернуться домой ненадолго. Или… Или открыть свой бизнес, например, пекарню.