Вильгельм Оствальд - Искусство цвета. Цветоведение - теория цветового пространства

Рис. 20

То же самое мы видим у синего края, нужно только изменить порядок цветов. Так же, как в стороне желтого, цвет 25 с самыми длинными волнами отстает от главного цвета этого края, т. е. от желтого 00 на 25 ступеней или на четверть круга, так и здесь цветовой тон 45 с самыми короткими волнами отстоит на 25 ступеней от точки 70, которая находится между ультрамариновым синим и ледяным зеленым и цветовой полукруг коей определяет цветность ободка. Быстрота поведения в дальнейшем была бы здесь еще более заметна, если бы, в силу известного растяжения сине-фиолетовой половины в призматическом спектре, вся картина не была бы растянута вширь.

Как известно, интерференционные цвета сначала бледны, затем быстро становятся более чистыми и достигают вскоре всего своего великолепия в цветах второго и третьего порядка; дальше они опять бледнеют.

Они образуются, как известно, благодаря тому, что лучи, согласно их длине волны, попеременно то усиливаются, то ослабляются. Периоды для различных длин волн различны, и таким образом светлые и темные полосы не точно перекрывают друг друга, а отклоняются друг от друга тем более, чем больше отличаются друг от друга длины волн соответствующих лучей. С увеличивающейся разницей в длине пути эти полосы становятся уже и ближе примыкают друг к другу.

Таким образом, прежде всего, благодаря самым широким полосам видимая область затрагивается лишь у концов и возникают с одной стороны очень бледный желтый, с другой же очень темный и серый фиолетовый. Затем расстояние становится меньше, приближается к длине спектра и изолирует уже более узкие области, что вызывает соответственное увеличение чистоты. Когда темные полосы занимают такое расстояние, что в промежутке оставляют свободным, целый цветовой полукруг, то бывает достигнута наибольшая чистота; ею и обладают цвета второго и третьего порядка. Так как расстояние полос для фиолетового и красного относятся, как 3:5, то эта область довольно широка. Если же расстояния становятся еще более узкими, то они многократно пропускают пары дополнительных цветов, которые в смеси дают белый цвет и уменьшают чистоту. Это явление выражено тем сильнее, чем многочисленнее становятся полосы в спектре, так что очень скоро вся хроматичностъ теряется.

Мы описали явление только в самых грубых чертах. Теория же интерференции так полно развита, что можно количественно проследить каждую подробность и по этим математическим подсчетам можно ожидать и различных красивых побочных явлений, если иметь в виду учение о цветовом полукруге. Здесь же достаточно указать на то, что для таких вопросов, которые до сих пор почти не казались нам проблемами, можно получить новые объяснения из этого учения, первоначально кажущегося столь необычным.

Теория цветового полукруга нашла себе неожиданное подтверждение в исследовании светлоты цветов, которое было произведено в свое время еще до того, как стала известна связь этого вопроса с учением о цветовом полукруге.

То, что светлота цвета меняется с изменением цветового тона, было уже давно известно живописцам, красильщикам и пр. Гете очень часто указывал на то, что желтый цвет самый светлый. Он приписывал наименьшую светлоту цвету дополнительному к желтому, но он все-таки окончательно так и не определил – синий ли это цвет или фиолетовый; красный и зеленый имеют средние степени светлоты.

Светлота цвета, как нам известно, зависит не только от имеющейся доли полного цвета, но и от имеющихся подмесей белого и черного. Если вспомнить общий закон о линейной формуле уравнения цветов, то мы увидим, что светлота цвета всякого тела равна сумме светлот его составных частей. Если обозначим через h светлоту данного цвета, а через h 0 светлоту полного цвета самого по себе, то получим уравнение:

h = Vh 0+ W,

где V есть количество данного полного цвета, а W есть количество белой подмеси. Черная часть ничего не прибавляет для светлоты, а потому и отсутствует в уравнении.

Это уравнение можно проверить, прежде всего, следующим образом. Измеряют в накрашиваниях одного и того же цветового тона, но различных по составу красок, как светлоту h, так и содержание белого.

Определяя из нашего уравнения h 0 ,

мы должны получить при всех производных одного и того же цветового тона ту же самую величину для h 0, как бы ни были различны в каждом отдельном случае количества V и W. Это предположение вполне оправдалось, и тем самым мы получили подтверждение правильности нашего уравнения. Этим путем определяют светлоту полных цветов без непосредственного измерения их, что было бы совершенно невозможно, так как вполне чистых цветов не имеется.