Ольга Покровская - Мои южные ночи [сборник litres]

– Серьезно? – переспросила я, мгновенно сбрасывая расслабленную дремоту. – Так и сказал?

Внутри у меня родилось жуткое подозрение. Неужели именно Хаву выбрал Тамерлан своей роковой страстью? Неужели именно она, вертлявая, болтливая, тщеславная, до смешного предприимчивая, начисто лишенная вкуса, и была той самой причиной, по которой Тамерлан держался со мной так холодно? На всякий случай я пристально вгляделась в нее, пытаясь отыскать какие-то не замеченные мной раньше следы неземной красоты и душевной широты, но, к несчастью, так ничего и не нашла. Хава была все той же увешанной блестящими цацками суматошной женщиной неопределенного возраста.

– А мне казалось, он довольно сдержанный человек, – добавила я.

– Ну, ты же понимаешь, положение обязывает, – покивала Хава. – Но вот наедине… А ты давно его видела в последний раз? Как там работа над книгой?..

Разумеется, про мое давнее знакомство с Тамерланом Хава не знала. А вот про книгу я упоминала.

– Не очень, – отозвалась я. – Работа идет своим чередом.

Мне не хотелось сообщать ловкой парикмахерше, что после той единственной встречи Ахмедов так и не удостоил меня своим вниманием, все правки передавая мне через секретаря.

– Ах, а я только вчера у них была, – мечтательно пропела Хава. – Знаешь, жена его ходит вся в шелках, вся в золоте. Ничего для нее не жалеет. Ну, оно и понятно, наверное, чувство вины испытывает, – хихикнула она.

Я же немедленно насторожилась.

– Это еще почему?

– Да так, – неопределенно вздохнула Хава, и глаза ее затуманились поволокой. – Думаешь, ей очень приятно знать, что муж охапками розы ее парикмахеру присылает?

– Это тебе, что ли? – недоверчиво охнула я.

Хава тонко улыбнулась и кивнула в угол комнаты. И я только тут увидела, что на полу в самом деле стояла массивная ваза, из которой тянулись вверх крупные розовые соцветия.

– Видишь? Я же говорю: ще-е-едрый, настоящий рыцарь. Всегда машину за мной пришлет, если понадобится. Ах, такой мужчина… Ясное дело, жена для него – святое. Он ведь политик, семьянин, ну, сама понимаешь. А все-таки, я считаю, не пара она ему, простенькая слишком.

– А кто пара? Ты? – стараясь, чтобы прозвучало не слишком скептически, спросила я.

Хава же, хихикнув, покровительственно погладила меня по плечу.

– Ревнуешь? Не нужно, подруга, у нас с тобой у обеих нет шансов.

И тут же подмигнула моему отражению в зеркале, словно хотела сказать, что у нее-то, разумеется, шанс есть и говорит она это так, чтобы подсластить мне пилюлю. От этих ее слов на меня повеяло какой-то гадливостью. Не хотелось верить, что Тамерлан – человек, казавшийся мне этаким суровым бескомпромиссным воином, для которого долг и честь всегда будут превыше личных чувств, – на самом деле всего лишь предпочел мне более удобную и нетребовательную любовницу. Представить его с Хавой было немыслимо. Но я достаточно давно жила на свете, чтобы отдавать себе отчет, что порой самые немыслимые вещи оказываются и самыми вероятными, а никаких рыцарей без страха и упрека на земле давно не существует.

– Слушай, – внезапно загорелась идеей Хава, – а ты у меня эти его розы купить не хочешь?

– Зачем? – не поняла я.

И та дернула плечами, раздраженная моей непонятливостью.

– Ну я же домой-то их не могу отнести. А чего добру пропадать? Купи их у меня, а? Пройдешься с ними по проспекту, мужики сразу на тебя обращать внимание и начнут. Подходить будут, спрашивать, кто подарил. А еще сфоткаешься и в Инстаграме опубликуешь. Они сразу и клюнут, их соперничество заводит, я тебе точно говорю. А то что ты все одна да одна. Вон и шубу-то тебе купить некому. – Она расстроенно поцокала языком.

В груди у меня от этих ее слов поднялось злобное, нехорошее чувство. Какое право эта пошлая балаболка имела лезть в мою жизнь? Раздавать мне бесплатные советы, сдобренные житейской псевдомудростью. Смотреть на меня с этаким презрительным сочувствием и перепродавать мне цветы, которые ей якобы преподнес Тамерлан. Тимофей… И я отозвалась, тонко улыбнувшись:

– Нет, зачем же. Тебе, Хава, не приходило в голову, что, если я не кричу о своей личной жизни на всех углах, это не значит, что ее у меня нет? Кто знает, быть может, я просто связана с человеком, которому не стоит афишировать наши отношения.

– Да что ты? – навострила уши Хава. – Ну ты хоть мне как подруге расскажи! Без имен, конечно. Что я, не понимаю?

Руки ее сновали у меня в волосах, будто бы усыпляя бдительность. И я начала свой рассказ, получая странное удовольствие от того, что искусная мастерица и понятия не имеет, о ком я повествую. А меж тем человек этот ей хорошо знаком, возможно, если верить ее странным намекам, даже слишком хорошо.