Мелани Бенджамин - Госпожа отеля «Ритц» [litres]

Бывали моменты – такие, как сейчас, – когда Клод удивлялся, что до сих пор остается человеком: носит одежду, имеет тело с костями и мышцами. Ведь чувствовал он себя гремучей жидкой смесью ярости и беспомощности. Клетки и молекулы – как они могут сохранять свою структуру, когда такое зло наполняет мир, наполняет «Ритц», отравляя все вокруг?

Когда немцы уйдут, клянется Клод, он собственноручно вычистит это место от пола до потолка; если понадобится, обработает его хлоркой. Он убедит Марию-Луизу заново оклеить отель обоями, купить новые ковры и половики. Заменить все: хрусталь, фарфор, белье, даже канделябры, которыми она так гордится. Он сделает все что угодно, лишь бы избавиться от воспоминаний об этих мерзких людях.

И от воспоминаний о том, как кланялся им, исполняя свою работу. Клод знает, что будет продолжать кланяться им в ближайшие дни, недели, месяцы, годы…

– Конечно, господин Штюльпнагель. – Клод берет холодный серебряный чайник с таким видом, будто это большая честь, и уходит.

Возвращаясь в свой кабинет, он ищет молодого человека, который вызвал его, но мальчик исчез. Однако Клод видит жену, сидящую в вестибюле крыла, выходящего на улицу Камбон, и читающую газету – чего она обычно не делает. В его мозгу начинает звучать незнакомая мелодия; его охватывают предчувствия, подозрения. Особенно когда при виде мужа Бланш бросает газету и кивает кому-то в другом конце вестибюля.

Кивает тому самому молодому коридорному, который, завидев Клода, краснеет и убегает, как испуганный заяц.

Клод передает чайник другому коридорному, возвращается в свой кабинет, принимает две таблетки антацида и ждет.

Долго ждать ему не приходится.

К ночи «Ритц» кишит немецкими офицерами; объявлена тревога. Нацисты считают, что в отеле скрываются участники Сопротивления.

Клоду не требуется много времени, чтобы узнать правду. Молодого коридорного легко разговорить, угостив бокалом вина и пообещав привлечь к еще более важным операциям. Парень – участник Сопротивления. Он говорит об этом слишком охотно… Клод качает головой, опасаясь за судьбу юноши, который рвется открыть правду, хоть его и не принуждают к этому. Есть раненый, которому нужна медицинская помощь. Жена Клода – его очаровательная жена, восхищенно говорит мальчик, его замечательная жена – предложила раненому комнату в отеле «Ритц». Там мужчина должен оправиться от огнестрельного ранения; его сопровождает подруга.

– Как же зовут эту подругу? – спрашивает Клод, хотя уже знает ответ.

Лили, конечно. Лили Харманьгоф.

Выяснилось, что, пока Клод был в другом крыле отеля, кланяясь фон Штюльпнагелю, они зарегистрировались в четыреста четырнадцатом номере как молодожены. Конечно, не без помощи Бланш. Клод отпускает молодого человека, хватает связку ключей и, перепрыгивая через две ступеньки, поднимается по лестнице в номер 414. В гневе он забывает постучать, открывает дверь и врывается в комнату. Ему повезло, что его не застрелили на месте. Но это Клод понимает позже.

Лили, одетая в платье Бланш (он сразу его узнает), сидит на краю кровати, где лежит смуглый мужчина без рубашки. Клод замечает окровавленную повязку вокруг его живота и невольно морщится. Кровь – единственное, что невозможно отстирать. А новые простыни в наши дни достать очень трудно.

Как только Клод входит в номер, Лили вскакивает и тянется к пистолету на ночном столике. Узнав его, она со смехом опускает пистолет.

Со смехом!

– Клод, ты нас напугал, – весело говорит она. – Боже мой! Это Лоренцо.

Мужчина – его глаза полузакрыты от боли – хрипит.

– Какого черта ты здесь делаешь? – Клод старается говорить как можно тише. Он понятия не имеет, следят ли за комнатой. Может, чье-то ухо сейчас прижато к двери. Клод всегда начеку – и все же он ни в чем не может быть уверен. Он подозревает, что среди сотрудников «Ритца» есть немецкие шпионы. Немного, вероятно, один или два. Но они должны быть. Боши не настолько глупы, чтобы не внедрить шпионов в персонал «Ритца», хоть они и утверждают, что полностью доверили Клоду управление отелем.

Лили тоже понижает голос; она больше не смеется. Рассказывая свою историю, она не отрываясь смотрит Клоду в глаза.

– Лоренцо подстрелили. Как и одного нациста. Из них двоих выжил только он. Мы не знали, что делать с Лоренцо, поэтому я позвала Бланш. Мы прятали его в кафе за углом. Бланш сказала, что мы могли бы поселиться в «Ритце»; он мог бы отдохнуть здесь. Еще она позвала врача. Он дал Лоренцо морфий, а потом мы зарегистрировались как новобрачные. Бланш, она… она убедилась, что тебя не было рядом, когда мы заселялись. Она постаралась тебя отослать.