Павел Басинский: Любовное чтиво

Однако достаю из бара бутылку Ballantine’s, плескаю в два стакана по тридцать грамм и приношу из холодильника тоник и лед. Она права. Наверное, по жаре будет самое то.

– Whisky on the rocks [2] Виски со льдом (англ.). , – говорит она.

И опять все портит. Боже, какая дура!

Начинаем интервью.

– Вы любили кого-нибудь…

– …поручик.

– Что?

– Проехали… Следующий вопрос.

– Вам случалось бросать женщин?

Понятно. Девочка из «Каравана историй». А неплохо их дрессируют! Смогла же она пробраться в мою цитадель. Грубо, зато эффективно. Других журналисток, прилично одетых и льстящих мне прямо в глаза, я отшивал. Но с этой дал слабину.

– Лучше расскажи мне о себе. Кто твои папа, мама? Откуда приехала? Какого лешего тебя принесло в Москву?

– Откуда вы знаете, что я не москвичка?

– Трудно ли догадаться.

– Не хотите сначала спросить мое имя?

– Ты назовешься Алисой или Боженой.

– А вам какие имена нравятся?

– Даша, Вика… Маруся.

– Меня зовут Вика.

– Будем считать, что поверил.

– Маму зовут Даша.

– Допустим, что так.

– Два месяца назад мы с Дашей приходили на ваш творческий вечер в Дом журналиста – не помните?

– Почему я должен вас помнить?

– Когда мы брали у вас автограф, вы внимательно на нас посмотрели и сказали: «Как же вы похожи, мать и дочь! Вас просто не различить». Даша была в полном восторге!

– Почему ты говоришь «Даша»?

– Так у нас принято. Я – Вика, а она – Даша. Мы с ней не как мать с дочкой, а скорее как близкие подруги.

– Как вы оказались в Москве?

– Мы приехали из С. подавать документы в институт печати.

– Допустим. А что ты делаешь здесь?

– В каком смысле? – удивляется она.

– В прямом. Думаешь, я не понимаю, для чего ты вчера оделась как проститутка и глушила меня влюбленным взглядом? Хотя отдаю тебе должное. Ты не подошла ко мне. Но знала, что я сам к тебе подойду. Ты рисковала, но выиграла. Этим ты меня и зацепила. Мои аплодисменты. Что дальше?

Отводит в сторону карие глазищи.

– Дайте мне интервью… А еще лучше – возьмите меня на работу литературным секретарем.

– А Даша не говорила тебе, зачем пожилые писатели берут в секретари молоденьких девочек?

И тут она выдвигает вперед челюсть так, что нижние зубы оказываются под верхней губой. Потом я много раз буду это замечать. Признак того, что Вика злится.

– Значит, интервью не дадите и работы тоже? Значит, я пошла? Пока-пока! Чмоки-чмоки!

И тут я совершаю вторую, после приглашения ее в свой дом, глупость. Знаю, что глупость, но совершаю.

– Послушай, Вика, Даша, Маруся! Ни один нормальный писатель не станет отвечать на твои вопросы, потому что ты не умеешь их задавать. Посиди здесь, включи телевизор, только негромко. Будет тебе интервью.

Поднимаюсь в кабинет. Эта мысль давно вертелась в моей голове. Я давал много интервью, но все они были какие-то… И я подумал: а хорошо бы сделать интервью с самим собой. Пижонство, конечно. Но почему бы нет? Пусть выходит под ее именем.

Через пару часов я спускаюсь вниз с флешкой. Моя гостья мирно сопит на диване, свернувшись калачиком. Сажусь рядом с ней на корточки и внимательно всматриваюсь в ее лицо. Притворяется? Нет, кажется, спит… Левая рука – под головой, правая свисает с дивана. На безымянном пальце два колечка. Почему два?!

Осторожно беру руку, щупаю пульс. Спит, глубоко.

Когда она спит, когда не кривляется, не строит из себя дурочку или, наоборот, умницу, когда не пытается выглядеть как проститутка или, наоборот, как деревенская простушка, – у нее совершенно ангельская внешность. Знаю, банально звучит, но от ее спящего лица струится светлая и нежная душа. Женская душа. И фигура ее не портит. Она настоящая красавица! Просто она об этом еще не знает. Именно таких женщин любили рисовать французские импрессионисты. Ее личико портит только крохотный пирсинг в форме искусственного бриллианта в правой ноздре. Девочка с пирсингом. Свалилась на мою грешную голову… На мою голову и мой диван.

Утром просыпаюсь от того, что из кухни доносится громкое пение. Почему-то – на украинском.

Что за черт! Надеваю халат и иду на кухню.

Нахалка уже освоилась в моей квартире как у себя дома и навела на кухне идеальный порядок. На столе хлеб, на плите яйца. Пахнет кофе. Моя гостья стоит у плиты и следит за тем, чтобы кофе не убежал. Пританцовывает и поет: