Андрей Шляхов - Расследование доктора Данилова

«Если даже ее задержат во вторник шестого апреля, то получится, что ты не уложился в месяц, – вредничал внутренний голос. – Хоть на день, да опоздал!».

«Ничего я не опоздал, – возразил Данилов. – Я закончу свои дела завтра, пятого числа. Дальнейшее от меня уже не зависит».

Перед сном Данилов пересмотрел старый фильм «Мегрэ расставляет сети» с Жаном Габеном в главной роли и подумал, что его собственные сети оказались ничем не хуже тех, которые расставлял мудрый герой Жоржа Сименона. С этой приятной мыслью он и заснул.

Замена веб-камеры прошла не совсем гладко. Ирина Константиновна вернулась в кабинет в тот момент, когда Данилов крепил камеру на поднятой крышке ее ноутбука.

– Простите, – по-всамделишному смутился Данилов. – Сбил локтем.

– Я ее тоже часто сбиваю, – сказала Ирина Константиновна, садясь за стол. – Крепление неудобное.

– Проверьте, пожалуйста, работает ли она? – попросил Данилов. – А то я мигом съезжу за новой…

– Да что с ней будет? – фыркнула Ирина Константиновна. – Она неубиваемая, еще и меня переживет.

Но, тем не менее, положила руку на мышку и начала ей щелкать. Данилов тем временем пробил дыроколом принесенные с собой листы.

– Забыл подшить и чуть было не потерял, – озабоченно сказал он. – А это – итог полугодичного труда.

– Все в порядке! – объявила Ирина Константиновна.

Она откинулась на спинку своего кресла и приглашающе указала рукой на стул, стоявший возле стола. Данилов сел, догадываясь, о чем его сейчас спросят.

– Это правда, что Дениса Альбертовича снова хотят назначить заведующим?

В голосе Ирины Константиновны отчетливо прозвучали радостные нотки. «Тебе надо было в артистки податься, – подумал Данилов, глядя в ее чистые и светлые голубые глаза. – Звездой бы стала».

– Правда, – кивнул он. – Наш заведующий кафедрой по старой памяти замолвил где следует словечко… Но это строго между нами. Пусть он услышит хорошую новость от главного врача.

– Я так рада! – Ирина Константиновна положила правую ладонь на грудь и глубоко вздохнула. – С Денисом Альбертовичем очень легко работать. Да и вообще плохо, когда заведующие меняются один за другим…

Она говорила так искренне и взгляд ее был таким ясным, что в душе Данилова даже шевельнулось сомнение – уж не ошибся ли он снова? Нет, на этот раз не ошибся. Слишком уж четко все сложилось – одно к одному и все по уму. Впрочем, раньше тоже так казалось…

– Да, плохо, – согласился Данилов. – К тому же теперь у вас все будет в порядке – и летальность снизится, и работать будет спокойнее.

– Да, да! – дважды кивнула Ирина Константиновна. – Я до сих пор в шоке. Не могу поверить в то, что Перегудова оказалась убийцей. И подумать только – я сама привозила в отделение подмененные препараты! Можно сказать – помогала ей, хоть и невольно.

Глаза ее влажно заблестели, а на красивое лицо легла печать печали.

– Не корите себя, – сказал Данилов, вставая. – Все мы ей невольно помогали – одни назначали инъекции, другие их делали. Но мы же не знали…

– Самое страшное, что ей за это ничего не будет! – нахмурилась Ирина Константиновна. – Какова субъективная сторона состава преступления? Что ей можно предъявить? Что в нескольких ампулах, выданных нашему отделению, оказалось не то, что должно быть? Тут даже в покушении на убийство обвинить нельзя. Умысла нет, ни прямого, ни косвенного, есть только легкомыслие, побуждающее к совершению определенных действий на почве личной неприязни. Разве я не права?

«А вот тут ты прокололась! – подумал Данилов. – Человек, не имеющий юридического образования, вряд ли будет без особых причин углубляться в такие дебри и оперировать терминами вроде «субъективная сторона состава преступления».

– Поживем – увидим, – ответил он и ушел – человеку, срочно заскочившему в отделение за забытой папкой, нужно было торопиться на основную работу.

Дверь комнаты сестры-хозяйки была открыта настежь. Проходя мимо, Данилов увидел двух мужчин в грязноватых синих комбинезонах. Один стоял на стремянке и водил скребком по потолку, а другой размечал что-то на полу, с которого уже был снят линолеум. Мужики ничем не отличались от обычных работяг – ни внешним видом, ни повадками. Данилов даже усомнился в их принадлежности к органам правопорядка, подумал – уж не спрятались ли сотрудники где-то в глубине помещения?

Выйдя за ворота, он позвонил Крашенинникову и доложил, что камера установлена.