Андрей Шляхов - Расследование доктора Данилова

Около полудня санитарка Вараева, отвозившая на первый этаж каталку, заметила, что из-под двери комнаты сестры-хозяйки в коридор вытекает вода. Взяв на посту ключ, она открыла дверь и увидела картину потопа – вода лилась с потолка в том отсеке, где хранилось грязное белье. Ликвидация последствий растянулась на два часа. Сестру-хозяйку срочно вызвали из дома как материально ответственную за намокшее грязное белье. Заодно вызвали главную медсестру Маргариту Самвеловну. Та переговорила по телефону с главным врачом и пообещала, что ремонт начнется уже в понедельник. На время ремонта Маргарита Самвеловна решила переселить Людмилу Захаровну к ее коллеге, сестре-хозяйке отделения эндокринологии, которое находилось напротив реанимационного.

– Вместе нам никак нельзя! – заволновалась Людмила Захаровна. – Мы же запутаемся, где чьи простыни! Я при таком раскладе снимаю с себя всю материальную ответственность!

– Другого помещения у меня для вас нет! – отрезала главная медсестра.

– Но мы же запутаемся…

– А для того, чтобы не путаться, раскладывайте ваши тряпки по разным полкам!

Людмила Захаровна горько вздохнула и развела руками – вот что тут можно сделать? Данилов, слышавший этот разговор, порадовался, что Людмилу Захаровну не переселили к старшей медсестре, это было бы совершенно некстати.

В четвертом часу позвонила дочь дедушки и сказала, что она приедет за ним в половине шестого. Данилов объяснил ей, к какому корпусу подъезжать и спросил номер и марку автомобиля, чтобы выписать пропуск для проезда на больничную территорию. Оказалось, что заместитель директора школы разъезжает на БМВ седьмой серии. Данилов порадовался за отечественных педагогов, традиционно служивших олицетворением бедности, и подумал, что человек, могущий позволить себе такой автомобиль, вполне может нанять сиделок для родного отца. За «негодяя» дочь дедушки не извинилась – то ли забыла о сказанном в сердцах слове, то ли не посчитала нужным.

Вечером, в минуту затишья, Кошелев начал разговор о последних событиях.

– Лично я не верю в то, что Перегудова способна на такое. Подумаешь – какие-то юношеские проблемы! Если все, на ком я в свое время не женился, начали бы мне мстить, то я бы сейчас здесь не сидел. Нет, все гораздо проще – нужен был повод для того, чтобы «накрыть» аптеку, разом убрав оттуда все руководство, чтобы оно не могло замести следы…

– Наличие «левых» препаратов – не менее веский повод, – возразил Данилов. – Зачем огород городить?

– Значит, не было уверенности в том, что они найдутся! – Кошелев снисходительно улыбнулся и огладил рукой свою бородку. – Вот и ухватились за повод, который им подал наш заведующий. Мужик совсем сбрендил с этой высокой летальностью! Я устал объяснять ему, что все дело в экологии, но он и слушать меня не хочет…

– Кстати, а какой процент за март? – перебил Данилов.

– Тридцать с половиной! – ответил Кошелев с таким выражением лица, будто его радовала высокая летальность. – Думаю, что и в апреле ничего не изменится… Даже в отсутствие Перегудовой. Посмотрим, что еще придумает Альбертыч. Правда, есть сведения, что ему недолго осталось нами командовать.

– Вот как?! – Данилов изобразил на лице заинтересованность. – И кого же прочат на его место?

– Кого-то со стороны, – уклончиво ответил Кошелев. – То ли из второго госпиталя ветеранов, то ли из Первой градской. Я краем уха слышал разговор нашей старшей с Древцовой. Ирина собралась увольняться следом за Альбертычем. Она считает, что столь частая смена заведующих вконец развалит отделение.

«Вот как? – удивился про себя Данилов. – Впрочем, ничего странного – надо же ей демонстрировать свою лояльность, если не преданность, чтобы отвести от себя подозрения».

– У меня есть другие сведения, – доверительно сказал Данилов. – В понедельник Денис Альбертович вернется к полноценному заведованию. Приказ уже готов, осталось только подписать.

– Да ну! – усомнился Кошелев. – Кто вам это сказал?

Данилов многозначительно ткнул указательным пальцем вверх.

– Чушь! – фыркнул Кошелев. – Скорее уж Дебихину поставят на заведование, чем вернут Альбертыча. Его песенка в этой богадельне спета, рестарта не будет! Готов поспорить на что угодно!

– Я не могу спорить, – улыбнулся Данилов. – Точно знать, но спорить – это подло.

– А не знать, но спорить – глупо! – подхватил Кошелев. – Но, тем не менее, я готов поставить тысячу против стольника на то, что Альбертыча по новой заведовать не назначат!