Андрей Шляхов - Расследование доктора Данилова

За дверью послышался шум, сопровождаемый криками. Выйдя из кабинета, Данилов увидел Веру, стоявшую у распашной входной двери отделения. На Вере не было ни шапочки, ни маски. Лицо ее покраснело до свекольного цвета, глаза горели ненавистью, того и гляди – кудряшки превратятся в змей.

– Чтоб вы все сдохли, сволочи!

Вера смачно плюнула на пол и выскочила за дверь.

– Что вообще происходит? – завелась Дебихина, осматривавшая одного из пациентов. – Что за армагеддон такой? И куда она ушла? Ей же до утра работать!

– Вера Алексеевна, у нас больше не работает, – сказал Денис Альбертович, подходя к сестринскому посту. – Я так понимаю, что и Надежда Алексеевна тоже.

– Опаньки! – Дебихина по-простонародному хлопнула себя ладонями по бедрам. – А кто же работать будет? С сестрами и так был напряг…

– Сегодня я останусь, а завтра вместо Надежды на сутки выйдет Виктория, – сказала Ирина Константиновна. – А я прямо сейчас пойду трясти Маргариту Самвеловну, может она нам кого-то из других отделений даст на время.

Маргаритой Самвеловной звали главную медсестру больницы, эффектную молодую брюнетку, похожую на врубелевскую Царевну-Лебедь. Данилов был знаком с ней заочно – видел фотографию на сайте, когда изучал больничную администрацию.

Денис Альбертович посмотрел на Данилова и качнул головой в сторону своего кабинета.

– Ну и дела! – сказал он, усевшись за свой стол. – С одной стороны, хорошо, что мы их больше не увидим, а с другой плохо, что они не ответят за свои дела.

– Вы уверены, что они действовали вдвоем? – Данилов сел на диван и закинул протезированную ногу на здоровую. [29] Обстоятельства, приведшие к травме, которая потребовала протезирования левого коленного сустава, описаны в книге «Доктор Данилов в МЧС». – Почему? Вера раскололась?

– Вера строила из себя оскорбленную невинность, – Денис Альбертович закатил глаза и покачал головой, давая понять, что спектакль был еще тот. – Но они же очень близки. Даже если Надежда в этом не участвовала, то она знала, что делала Вера, в этом никаких сомнений быть не может.

– Вам виднее, – ответил Данилов. – Вы их лучше знаете. Что же касается ответственности, то тут действительно ничего не докажешь. Но не могли же мы ждать, пока она угробит кого-то еще, причем – на глазах у свидетелей. Этого можно было прождать до морковкина заговенья. Черт с ними, я верю в высшую справедливость и в то, что в конечном итоге все получают по заслугам. Главное, что пациенты больше не будут умирать понапрасну.

– Да, это главное, – согласился Денис Альбертович. – С меня, Владимир Александрович, обещанная «поляна». Готов выслушать ваши пожелания.

– Вы мне вчера авансом ее накрыли, – усмехнулся Данилов. – Не помню, когда ел такие богические стейки.

Новомодное слово «богические» перекочевало к Данилову из лексикона дочери. Произнесешь и думаешь: «хорошо, что мама не слышит». Мать Данилова все отступления от норм литературного русского языка воспринимала в штыки. Если непутевый сын приходил домой пошатываясь, но говорил: «Прости, мама, выпил лишнего после дежурства», то никаких репрессивных мер к нему не принималось – прими душ и отсыпайся. Но стоило сказать: «что-то я пережрал, мама», как сразу же приходилось выслушивать пространную лекцию о вреде алкоголизма и о деградации личности, к которой приводит эта пагубная привычка. В качестве наглядного примера деградации приводился лексикон алкоголиков – «пережрал», «набухался», «залил шары» и тому подобное.

– Это был скромный домашний ужин, – возразил Денис Альбертович, – а то, что вы сделали, достойно роскошного банкета. Так что, назначайте, где и когда.

– В пятницу вечером в «Бухом Ильиче», – ответил Данилов. – Знаете это место? Милый такой бар у станции «Площадь Ильича». Вкусное пиво, хорошая пицца, демократическая обстановка…

– Может, выберем что-то посерьезнее?

– Там, где «посерьезнее», будет скучно. А в «Ильиче» весело. Только столик забронируйте заранее, лучше в подвале, там потише…

– Как скажете, – Денис Альбертович записал в настольном органайзере название заведения. – В восемь нормально?

Данилов кивнул.

– А вы у нас до конца марта не доработаете? – спохватился Денис Альбертович. – Мне так не хочется расписание перекраивать…

– Без проблем. Если надо, то я и в апреле подежурить могу, – предложил Данилов. – Мне не в тягость, особенно если никакими посторонними делами заниматься не нужно.