Нора Эфрон - Оскомина

— Мы никогда не обманывали друг друга, — заявил Джонатан и зыркнул на меня — можно подумать, в этой передряге каким-то боком виновата я, потому что мой брак держится на обмане. Несколько месяцев подряд я только и делала, что варила яйца и учила моего малыша отличать кота в колпаке от лисички в носочках [36] «Кот в колпаке» и «Лисичка в носочках» — популярные книжки для малышей доктора Сьюза (Теодор Сьюз Гейзель [1904–1991]), американского детского писателя и мультипликатора. По его книгам американцы до сих пор учат малышей читать; по ним выпускались мультфильмы, радиоспектакли, мюзиклы. , а Джонатан Райс, помощник госсекретаря, еще и наезжает на меня ! Что же после этого удивляться, что мы так опростоволосились в Камбодже. Но, раз Джонатан до тонкостей все знал, я спросила, не в курсе ли он случайно, чем именно занимались Марк и Телма четырьмя днями раньше, в тот день, когда Телма написала на детском песеннике: «Мне захотелось подарить тебе что-нибудь на память о том, что случилось сегодня, — теперь наше будущее прояснилось…»

Конечно, он знал; он знал всё. Четырьмя днями раньше мой муж, Марк Фелдман, повел свою пассию, Телму Райс, в мебельный отдел «Блумингдейлз» [37] «Блумингдейлз» — сеть американских дорогих универмагов. — присмотреть диван Марку в кабинет. «Блумингдейлз»! Вот это предательство так предательство!

— Ноу него в кабинете есть диван, — сказала я.

— В его новый кабинет, — уточнил Джонатан.

— Какой еще новый кабинет? — спросила я.

— Он хочет снять кабинет на Коннектикут-авеню, — объяснил Джонатан. — Естественно, ему там понадобится диван. — Он выразительно помолчал. — Какое же любовное гнездышко без дивана? — Он снова смолк. — Без дивана-кровати.

— Я туповата, сама знаю, — сказала я. — Но зачем диван-кровать, все же сообразила.

Телме понравился зеленый, доложил Джонатан, но Марк предпочел другой, обитый коричневым твидом, они почти сошлись на бледно-желтом, но Телма сказала, что цвет чересчур маркий. Я уже пожалела, что начала расспросы, но тут Джонатан перешел к цели своего приезда — а цель у него была: если я вернусь к Марку, считает он, то нам с Джонатаном надо просто перетерпеть, пока их роману не придет конец. Он уже беседовал с кудесницей из Гватемалы, сообщил он, — тут-то я и сообразила, что все трое регулярно у нее консультировались, — и она заверила, что их связь надолго не затянется: Марка заест совесть — он как-никак еврей и детей ни за что не бросит.

— К тому же, — добавил Джонатан, — Марк много чего не знает о Телме, а как узнает, наверняка ее разлюбит.

— Телма тоже много чего не знает про Марка, — сказала я.

— Чего, например? — спросил Джонатан.

— Неважно. Ты же вот знаешь про Телму много чего плохого и все равно ее любишь, и я знаю про Марка много чего плохого, но все равно его люблю, так отчего ты решил, что они разлюбят друг друга, когда узнают, что мы про них все знаем?

— Расскажи мне про Марка что-нибудь плохое, — попросил Джонатан.

Ничего путного на ум не приходило. Марк забывает чистить ногти, ему нужно про них напоминать; иногда он говорит, что прочел книгу, а на самом деле осилил страниц пятьдесят, не больше; ему следовало бы чаще навещать свою двоюродную бабушку Минни — та живет в еврейском приюте для престарелых. Вообще-то, если честно, то самое плохое, что я знаю про Марка Фелдмана, это то, что он мне изменил. А хуже и быть ничего не может. Но Джонатану нужно было другое: он жаждал услышать, что Марк — отъявленный плагиатор, или магазинный вор, или не соблюдает законов, чтобы потом принести эти сведения Телме, как верный пес — кость. Бедняга Джонатан. Бедный жалкий песик. Он в самом деле надеялся с помощью доводов убедить Телму разлюбить Марка. Вдобавок я не собиралась ничего ему говорить, но Телма явно уже растолковала, что к чему: где уж Джонатану сравниться в постели с настоящим мужчиной! Впрочем, давно приевшийся супруг потерпит фиаско от любого нового партнера. Мне и правда хотелось его утешить, но едва я открывала рот, как Джонатан выкладывал очередную гадость про моего коварного мужа; так мальчуган лет шести, застенчиво улыбаясь, подходит к вам, берет за руку и тихонько сует в нее змею. Неудивительно, что Телма влюбилась в Марка. Проживи я с Джонатаном Райсом девятнадцать лет — сбежала бы от него с первым попавшимся курьером из службы доставки.

— К Марку я не вернусь, — сказала я. — Сидеть там одна-одинешенька, пока они будут кувыркаться на диване-кровати? Ну уж нет. И ждать, что они друг другу наскучат, тоже не стану.