Ольга Сафонова - Таня, домой! [litres]

Ее поцелуй на прощание был сладким, как октябрь, терпким, как первая черемуха. Теперь они не увидятся еще долго.

Звякнул телефон: «Ваня, а если я попрошу, сможешь встретиться с одним человеком, и кое-что у него забрать?» «Конечно. А что потом? Куда-то отвезти?» «Нет, положи в дальний угол. Открой 16 ноября», – и смайлик-улыбка.

Бумажный пакет из оберточной бумаги пах ее духами – сладко, как октябрь… Внутри была обычная белая футболка – оказывается, она запомнила, что ему нравятся именно белые. Ваня улыбнулся: «Вера, милая Вера». Достал записку: «Люди дарят друг другу милые глупости». Развернул футболку, увидел надпись на груди: «Кроме любви твоей, мне нету моря» – строчка из Маяковского. Перехватило дыхание, по лицу расплылась счастливая улыбка. «Кроме любви твоей», – тихо повторил Ваня. А где-то далеко внизу, за окном его комнаты, мерно дышало невидимое в темноте море.

«Taka takata kata kata kata, Taka takata kata kata kata…» На магнитофоне в поселковом Доме культуры заиграл Джо Дассен. Девочки разного возраста, роста и комплекции пустились в пляс. Рита очень старалась не забыть движения, ведь она так хотела, чтобы ее взяли в танец. Выступать на сцене во время главного новогоднего концерта, смотреть который придет весь поселок – было мечтой любого подростка, кто пел, танцевал или играл на каком-нибудь музыкальном инструменте.

Рита много раз представляла, как она выглядывает из-за кулис в темный зал, а там – веселые и с мишурой зрители. В первых рядах обязательно в этих фантазиях сидели родители и очень ею гордились. А еще из самого центра зала на нее смотрел мальчик из параллельного класса, что так нравился Рите. «Тогда он наконец-то меня заметит, – думала она».

Худенькая длинноногая Рита выводила каждое движение, кружилась, старалась. Временами, она сбивалась, но снова возвращалась в строй, притопывала, прихлопывала, и даже немного подпевала Джо Дассену. Ей казалось, что танцует она великолепно, и даже не просто танцует, а парит в воздухе.

– Маша, Оля, Ира, Таня, Света, Ксюша… – учитель танцев, молодая девушка, только недавно окончившая кулек – училище культуры и искусств, приглашала к себе девочек, чьи имена называла. Для танца нужны были восемь человек. Рита считала про себя и провожала взглядом радостных подружек: «Первая, вторая, третья…». На седьмом имени слезы уже подкатывались к щекам, а губы начинали трястись от обиды – Риту до сих пор не называли. На восьмом имени – Ева – девочка расплакалась и отошла. Рита сделала вид, что зашнуровывает кеды, села на лавку и наклонила голову, чтобы никто не увидел слез.

– С вами мы будем репетировать танец, – обратилась преподавательница к отобранным девочкам. А вас я также попрошу разучивать движения и связки, – сказала она оставшимся. – На случай, если перед концертом нам понадобится замена, и мы сможем поставить в танец кого-то из вас.

Остаться в запасных было унизительным. Рите нравились танцы, и она не понимала, чем хуже остальных девчонок? Ей казалось, что танцует она неплохо, по крайней мере, не дурнее остальных, разве только запоминание связок ей давалось тяжело, но она очень старалась! От обиды и несправедливости Рита не могла пошевелиться.

– Ты будешь продолжать репетировать? – к ней подошла девочка из тех, кого тоже не взяли.

– Нет, не буду. Мне вообще этот танец не нравится, – ответила Рита.

Она соврала. Рита продолжала терпеливо ходить на занятия и даже попросила папу записать эту мелодию на кассету. Придя домой после занятий, Рита разучивала связки. В душе она надеялась, что в последний момент кто-то из девочек откажется выступать, а тут она и знает все движения. Дома она включала магнитофон и танцевала по очереди за всех девочек, через неделю Рита уже могла заменить любую.

На концерт Рита пошла с родителями. Как назло, замена не понадобилась. Все они нарядные и веселые выглядывали по очереди из-за кулис, наслаждаясь тем, с какой быстротой заполняется зал. Рита злилась, обижалась, но виду не показывала. Она смотрела концерт. Taka takata kata kata kata… И зрители зааплодировали выбежавшим на сцену девчонкам. На них были коротенькие пышные юбки и топики, сшитые специально для концерта, лакированные туфельки и яркие банты, вплетенные в косички. Выглядели они чудесно, и от этого Рите было еще больнее.

После концерта Рита еще какое-то время продолжала ходить на танцы и даже выступала на сцене под незамысловатые композиции, выполняя несложные движения. Но все равно это было счастьем! Сбылась ее мечта – она стояла в белом платье снежинки, дрожала за кулисами то ли от холода – зимой в неотапливаемом доме культуры было не многим теплее, чем на улице, то ли от волнения. И смотрела в зал, где сидели родители, и тот самый мальчик. Она была по другую сторону сцены, она – звезда.