Ольга Сафонова - Таня, домой! [litres]

Все начало меняться только в восьмом классе. Внезапно обнаружилось, что хороших оценок хочется всем, а у Светы всегда можно списать. К тому же начала меняться и сама Света: росла, вытягивалась, лишние кило будто и правда уходили в рост, как предрекал муж тети Клавы. Да еще и на спорт начала ходить, стала вроде как суровей и крепче. Мальчишки теперь рядом с ней казались коротышками, задирать ее стали реже.

Все окончательно изменилось, когда мамина дальняя родственница – такая же громкая и бесцеремонная, как тетушка Клава – спросила, сколько Света сейчас весит. Света пожала плечами: «Килограмм 60, наверно». «Кошмар! – радостно завопила родственница – Я столько после вторых родов весила!» «Зато сейчас вас проще перепрыгнуть, чем обойти. А вы ведь меня ниже сантиметров на 20», – внезапно сказала Света. Родственница поперхнулась, зажевав остаток фразы – от обычно тихой и безропотной Светы грубости никто не ожидал. Мама нервно хихикнула, но одергивать дочку не стала – и в самом деле, сколько можно безответного человека шпынять ни за что ни про что.

А потом Света выросла. Толстой она уже не была – пережитые детские унижения воспитали в ней недюжинную силу воли, так что теперь она держала себя в ежовых рукавицах, не позволяя себя поправиться ни на грамм. Детские обиды вроде как забылись, нажитые еще в школе комплексы постепенно ушли. Ни шеймить, ни буллить ее уже никто не пытался, наоборот, высокой симпатичной девушке старались понравиться. Да и на язык она стала больно остра, мгновенно ощетиниваясь язвительными колкостями в ответ на попытки ее поддеть.

Но была у Светы одна маленькая слабость. Как сейчас принято говорить, грешное удовольствие. Она любила время от времени находить в соцсетях своих одноклассниц и разглядывать фоточки. Большинство из них превратились в сдобных сорокалетних матрон, что странным образом радовало Светину душу. Злорадство? Да, наверно. Но кто без греха. Тем более, что уж больно смешно выглядели эти девочки из прошлого, которые вроде как не замечали, что поза инстаграм-феи – ножку вытянуть, живот втянуть, головушку набок – делает их еще более нелепыми и провинциальными.

«Ну и красотки, – налюбовавшись, Света довольно фыркала и закрывала Инстаграм. – Карма, беспощадная ты сука».

В детстве Нина не любила овощи. Особую ненависть она питала к капусте, свекле и луку. В семье об этих причудах знали, но со вкусами младших считаться было не принято – приготовлено – ешь, разговор короткий.

– Ну почему картошку нельзя пожарить без лука и сварить без него суп? – думала Нина.

Из-за стола она выходила последней, есть-то хотелось, вот и сидела над тарелкой, выбирала несчастный лук, отделяя его от картошки или вылавливая из супа. Но если некоторые из блюд Нина могла разделить на составляющие по принципу съедобное-несъедобное, то полным кошмаром для Нины был борщ. В этом жутком супе собирались все ее нелюбимые овощи вместе. К счастью, чтобы его приготовить требовалось чуть больше времени, чем на обычный суп, и мама варила борщ нечасто, по выходным где-то раз в месяц.

На самом деле Нина вовсе не считала себя привередливой. Просто родители не готовили так, как нравится пятилетнему ребенку. Что именно было вкусно Нине, лучше всех знала бабушка. Она варила особенный суп. Главное, он пах не луком и жареной морковкой, а сливками и дымком. Городской ребенок, которому не могли угодить в еде родители, съедал несколько тарелок! Бабушка не посещала кулинарных курсов и не читала поварских книг, а весь секрет приготовления сводился к русской печке и правильному мясу.

Сначала курицу грамотно потрошили. Нина наблюдала, как дедушка ловко ее разбирал: чего у нее внутри только не было! В зобу и камешки, и зерно. На кухне стоял паленый запах от плавленых перьев и кожи. Курицу промывали, укладывали в чугунок и заливали водой. В суп бабушка не готовила зажарку, как принято сейчас, она все овощи складывала сырыми, но, главное, никакого лука! А для того, чтобы суп получился нежным и наваристым, она добавляла немного овсяных хлопьев. Томился супчик в печке несколько часов. За это время курица становилась мягчайшей, а бульон тягучим и ароматным. Но дома имелась только газовая плита, а не русская печка, и немного родительского времени, ровно столько, чтобы постругать, потереть, обжарить, закинуть, сварить. Приготовлено – ешь!

Приближение очередного борща Нина чувствовала заранее. За несколько дней в доме появлялись эти круглые зловещие кочешки с хвостиками, а на плите остывал бульон с куском мяса. К счастью, в выходные у родителей было слишком много дел по дому, чтобы садиться обедать всем вместе – стирка, уборка, да и кухня настолько тесная, что можно усесться максимум вдвоем. Вот в праздники дело другое, стол накрывали в комнате – тогда раскладывали полированную «книжку». Выходные чем-то особенным не считались, так что перед детьми ставилась тарелка с обедом, и они оставались с ней наедине. Нина обдумывала план отступления.