Елизавета Дворецкая - Наследница Вещего Олега

– Что за народ эти русы? – иной раз спрашивали местные купцы киевских. – Ходят слухи, будто они снова собрались воевать с греками, но достаточно ли они сильны для этого?

– Как говорил Моше: если народ живет в хорошо укрепленных городах, за прочными стенами, значит, он слаб и боится войны, – отвечал старик Иегуда. – Русы же живут в небольших, слабо укрепленных городах, а такой мощной стены, как здесь, нет даже в самом Куяве. Но они не боятся войны, ибо полагаются на свое мужество.

– Многие любят похвалиться подвигами, которые совершат в будущем. Но если слухи о войне окажутся правдивы, вскоре мы узнаем, велико ли мужество русов на деле… Однако если Ингер рассорится с Романом, рынки Кустантины окажутся для русов закрыты надолго, и здесь меха и полон должны будут подешеветь. Поэтому не кажется ли тебе, уважаемый Иегуда, что два дирхема за куницу – это многовато?

– А если Бог обернет к русам радостное лицо свое, желая наказать греков, и отдаст победу идолопоклонникам – тогда Ингер и Роман заключат договор, выгодный русам, куницы и бобры хлынут на рынки Кустантины, а здесь их никто не увидит еще тридцать лет! Разумно было бы сделать запас товара, тебе так не кажется, уважаемый Эсав?

Вести о войне себя ждать не заставили. Но оказались не такими, как ожидалось.

Однажды утром город загудел. Войско Романа, выйдя из Херсона, обложило Каршу! Греческие войска и хеландии окружили крепость на том берегу пролива с суши и моря! Ребе Хашмонай получил об этом точное донесение и просьбу о помощи.

На городских рынках поднялся переполох. Торговцы сворачивали дела, навьючивали верблюдов и спешно уезжали на восток, прочь от моря и опасности. Ребе Хашмонай – тудун, наместник кагана в городе и военачальник – поднял свое войско и приказал готовиться к выступлению. В тот же день к нему позвали Иегуду и его двоих товарищей.

– Вы видели военные приготовления, когда шли мимо берегов Таврии? – спросил их тудун.

Был Хашмонай уже порядком стар – пожалуй, ему шел седьмой десяток, но при виде него думалось невольно: вот ведь железный старик! Годы согнули его спину и сделали меньше ростом, кожа плотно обтянула худощавое лицо, но серо-стальная седина усов и бороды, твердый взгляд запавших глаз из-под угольно-черных густых бровей давали понять, что дух его тверже железа и не даст телу разболтаться.

– Мы видели, но полагали, что грекам известно о замыслах русов напасть на них, – скрывая ужас, отвечал Иегуда. Ему казалось, что он, как подданный князя русов, сейчас будет призван к ответу за дела язычников. – Как жив Господь, Всесильный наш…

– Рассказывайте, что вы знаете о приготовлениях Ингера! – прервал его Хашмонай. – Сколько у него людей, хорошо ли они выучены, чем вооружены? Кто возглавляет их?

Голос его от старости стал высоким и даже немного визгливым, но в нем по-прежнему звучала твердая властность.

Купцы переглянулись и не сразу собрались с мыслями для ответа. Впервые у них мелькнула догадка: а случайно ли их сопровождал сюда сводный брат самой княгини? Но только упомянуть о том, кем является их начальник охраны, означало сунуть голову в петлю. Поэтому, через слово призывая Бога, они пересказали то, что им было известно: о возвращении Асмунда из Константинополя с неудачей, о гневе Ингвара, о его желании силой заставить греков заключить выгодный договор.

Хашмонай слушал, временами впиваясь в купцов испытующим взглядом. Приехавшие из Киева, подданные Ингвара, они могли оказаться разведчиками. Но способны ли сыны Израиля предать единоверцев ради идолопоклонников, тем более что и Рафаил бен Авшалом, уважаемый человек, ручался за них?

– И вам ничего не известно о сговоре между русами и греками?

– Но как это возможно? – Иегуда развел дрожащими руками. – Весь Киев говорил, как разгневан был князь, когда приехали назад его послы и пересказали, какой дурной прием им оказал Стефан, сын Романа, как бранил их и оскорблял прямо на обеде, за столом! Все слышали о тех речах: что, дескать, русы обжоры и пьяницы, а князь их отнял власть у родича силой, и потому он не законный правитель, а просто разбойник!

– Я знаю об этих речах, – обронил Хашмонай. – На том обеде присутствовали послы ясов и сами слышали Стефанову брань. Говорили даже, русский посол едва не полез в драку – он был еще очень молод…

– Это брат самой княгини – конечно, он был оскорблен таким обращением. Поэтому Ингер вручил ему руководство войском, которое и послал для мести грекам!