Карен Уайт - Между прошлым и будущим

К краям магнитной доски были прикреплены аккуратно сложенные в несколько раз разноцветные шарфики с орнаментом в виде турецких огурцов, и среди них были, разумеется, несколько штук разных оттенков розового.

– Это моя коллекция, – раздался голос девочки у моего локтя, и я вздрогнула от неожиданности. Я не слышала, как она подошла.

– Я их больше не ношу, но они такие красивые, поэтому и храню.

Я посмотрела вниз, на нее, чувствуя, что что-то упускаю.

– И вправду очень красивые. Какой из них твой любимый?

Маленький пальчик с ногтем, покрытым облупившимся светло-розовым лаком, указал на платок цвета фуксии.

– Вот этот, – уверенно сказала она, открепила его от доски и вручила мне, чтобы я смогла рассмотреть его получше.

– Мама сказала, что надо носить разные цвета, но я всегда возвращаюсь к розовому. Хотя и стараюсь носить другие. На прошлой неделе я надела зеленые колготки с розовым балетным костюмом. Но мама сказала, что это не сочетается, так как колготки были в розовый горошек. Манера одеваться так же отражает наш внутренний мир, как и танец.

Я почувствовала, что не могу удержаться от улыбки. Эта девочка не могла не вызывать симпатию. Она еще совсем ребенок, но суждения ее были неожиданно глубокими, а манера держаться и выражение лица – такими серьезными, что можно было подумать, что она намного старше своих лет.

Глядя ей в лицо, я спросила:

– Неужели ты сама до этого додумалась?

Ее лицо осветила озорная улыбка.

– Да нет. Мадам ЛеФлер сказала это первой. Но я уверена, что думала об этом еще до того, как она произнесла это вслух.

Я невольно рассмеялась.

– Вот в этом я ничуть не сомневаюсь, Джиджи.

– Пора принимать витамины, Джиджи. Миссис МакКенна ждет тебя на кухне.

Финн в своем темном костюме на фоне дверного проема выглядел словно тень, и я понятия не имела, как долго он там уже стоял.

– Папочка! – Джиджи побежала к отцу, раскинув руки, и он поднял ее, поцеловал в лоб и снова опустил на пол.

– Очень рад, что вы познакомились. А теперь попрощайся с Элеонор и беги скорее вниз. Ты снова увидишься с ней в субботу, когда мы поедем на Эдисто.

Девочка почти степенно подошла ко мне и протянула ручку.

– Было очень приятно с вами познакомиться, мисс Элеонор. Буду с нетерпением ждать нашей встречи в субботу.

Несмотря на показную церемонность, глаза у нее весело блестели, словно она хотела мне намекнуть, что устраивает этот небольшой спектакль специально для отца.

Я пожала ее протянутую руку и улыбнулась в ответ.

– Я тоже рада была с тобой познакомиться, Женевьева, и с удовольствием увижусь снова в выходные.

Она расплылась в улыбке и вместо того, чтобы повернуться к отцу, стояла, вопросительно глядя на меня.

– А можно я буду называть тебя Элли? Ты больше похожа на Элли, чем на Элеонор, правда, папочка?

Я испугалась, что он услышал мой невольный вздох.

– Думаю, ты права, Горошинка.

Его спокойные глаза холодного серого цвета пристально смотрели на меня поверх головы дочери.

– Но пусть Элеонор сама решает, как тебе следует ее называть.

Элли. Никто не называл меня так с того момента, как отец попрощался со мной тем утром и навсегда исчез в море. И до настоящего времени я даже не понимала, как мне этого не хватает.

Я улыбнулась.

– Мне нравится, когда меня называют Элли. Если тебе нравится это имя, я не буду возражать.

Ее улыбка стала еще шире.

– Как здорово! Увидимся в субботу! – Девочка выскочила из комнаты и, махнув на прощание рукой, скрылась в коридоре.

Я обнаружила вдруг, что смущенно смотрю на шарфик цвета фуксии, зажатый в руке, и кожа на затылке начала покалывать.

– Почему у Джиджи так много платочков?

– Когда ей было пять лет, у нее обнаружили лейкемию. Вот уже четыре года она в состоянии ремиссии. Должен пройти еще год, прежде чем мы сможем вздохнуть спокойно.

– Простите, – сказала я. – Я не знала… – Я вспомнила свои недостойные эмоции, когда увидела ее спальню, зависть к этому благополучному невинному ребенку. У нее лейкемия .

Я резко повернулась к магнитной доске, ища кнопку, прикреплявшую шарф, и боясь, что если Финн увидит мои глаза, то все поймет.

– Это для меня больная тема. Я часто отсутствовал на работе, когда ей поставили диагноз, но это было до того, как вы начали работать у нас, так что естественно, что вы ничего не знали. – Он замолчал. – Это было действительно тяжелое время.

Я наконец нашла кнопку и прикрепила шарф на место, а потом повернулась к нему лицом.