Анатолий Дроздов - Реваншист. Окончательный вариант

- Наливай! - приказал Дюжев Храмому. - У тебя рука легкая.

Подполковник свернул пробку с бутылки. Водка. Другого напитка милиция не признает. Коньяк в ее представлении пьют аристократы и дегенераты. Вино... Даже не смешно. После того, как рюмки наполнили, Дюжев поднял свою.

- За вас, Сергей Александрович! За ваш писательский и целительский талант!

- Стоп! - прервал я. - Насчет писательского согласен, а вот целительский отставим. То, что мой тезка поправился, не моя заслуга. Случайность.

- Не скажите! - не согласился генерал. - Мне Игорь рассказывал, как вы Ирину успокоили, а потом с сыном разговаривали. У него мурашки по коже ползли.

- Так было нужно, - объяснил я. - Способствует восприятию внушения. Меня этому обучили в армии. Спецназ ГРУ. При допросе 'языка' требуется быть убедительным.

- Вот как! - покрутил головой генерал. Пусть крутит. Уличить меня во лжи невозможно. Силовые ведомства в СССР разобщены. Повсюду параноидальная секретность. Никто не знает, чем занимаются 'соседи'. Так что можно нести любой бред.

- Ладно, - продолжил генерал. - Скажем по-другому. Вас попросили, вы откликнулись. Сделали, что смогли. Результат есть. За это и выпьем Согласны?

Я кивнул, и мы чокнулись. Затем закусили. Игорь разлил вновь. Официант притащил горячее. По моему предложению выпили за здоровье Сережи Храмого. Чтобы не болел и рос умным. Затем за женщин - стоя, разумеется. За мужчин - тех, у кого служба и опасна и трудна, естественно. Застолье набирало обороты. Генерал отдавался ему с удовольствием, а вот подполковника что-то мучило. В конце концов, он не выдержал и спросил:

- Сергей Александрович, вы говорили, что были там, - он указал на потолок. - Что это означает?

Дюжев заинтересовался и, положив вилку, уставился на меня. Серые глаза будто выворачивали наизнанку. Сыскарь, точно. И что ответить? Дернуло же меня откровенничать!

- Я пережил клиническую смерть.

Генерал с подполковником переглянулись. А что, не вру. Почти.

- На учениях я был ранен осколками близко разорвавшейся гранаты. Меня перевязали и отвезли в госпиталь. Там отнесли в операционную. И в этот момент у меня остановилась сердце...

Это ложь, но наживку они уже проглотили.

- Я отделился от тела, воспарил под потолок и увидел себя, лежащего на столе. Врач делал мне массаж сердца. Я наблюдал за этим сверху, и мне было совершенно все равно, выживу или нет. Затем меня вынесло в соседнюю комнату. Там стояли шкафы. На одном из них сверху лежал плакат с рисунками о правилах оказания экстренной помощи. Он был прорван посередине, видимо, поэтому его и сняли. Позже, когда я стал ходить, то нашел этот плакат. Чтобы его рассмотреть, мне пришлось встать на стул - шкаф высокий...

Я замолчал.

- Дальше! - поторопил подполковник.

- А потом меня втянуло в тоннель. В нем было темно. Я чувствовал, что меня куда-то несет. Затем вдали показался свет. Он приближался, меня вынесло из тоннеля, и яркий свет окружил меня. Я почувствовал умиротворение. Передо мной предстало светящееся существо. Оно сообщило, что мне еще рано на небеса. Что я должен вернуться и продолжить жить... - вдохновенно врал я. А что? Книга Моуди 'Жизнь после жизни' в СССР пока не издана. Она противоречит единственно верному марксистско-ленинскому учению. Переведут еще не скоро. - В общем, так, Петр Фомич и Игорь Вячеславович. Бог есть, и посмертная жизнь - тоже. Только она разная для каждого. Зависит от того, как вели себя здесь.

- А именно? - поинтересовался Храмой.

- Ничего особенного, - ответил я. - Там не любят самоубийц. А также предателей, подлецов, завистников. Тоже, что и мы. В Библии есть заповеди. Там все написано.

- М-да! - почесал Дюжий затылок. - Похожее я от матери слышал. И от бабушки. А если разные люди, не знающие друг друга, говорят одно и тоже, то это правда. Это я вам как старый сыскарь говорю. Во что, Сергей Александрович! То, что вы сделали для нас, не забудется. Слово генерала. Понадобимся, обращайтесь! - он сунул мне листок с номерами телефонов.

- Спасибо! - поблагодарил я, сунув листок в карман.

- Вам спасибо! - сказал генерал и поднял рюмку. - Ну, за правильную жизнь?..

Домой меня привезли в виде мебели. Я не учел, с кем сел за стол. Вернее, забыл. В том времени я знал: не умеющие пить в милиции не служат. Как-то в одной из командировок меня отвезли в поселок на милицейскую операцию. Она прошла успешно. Это потребовалось отметить. В поселке имелся спиртовой завод. Участковый сбегал и принес трехлитровую банку спирта 'Прима'. Они с сопровождавшими меня милиционерами выпили по стакану. После чего капитан-гаишник сел за руль и отвез меня в райцентр. Машину он вел уверенно. Если бы я махнул стакан спирта, то оказался бы в кювете...