Йоханнес Зиммель - Из чего созданы сны

Тень под капотом слегка передвинулась, послышался скрежет металла.

— Он там отвинчивает, — не унимался Берти. — Боже Всемилостивый! Знаешь, что он там делает?!

— Что?

— Отсоединяет бензопровод от бензонасоса!

— Зачем это? — тупо спросил я.

А голос из мегафона все гремел, предупреждая, что, если Тернер немедленно не выйдет с руками за головой, по нему будет открыт огонь на поражение.

— И это была не кровь, а водка, которую он вылил из бутылки!

— Зачем?

— Сейчас увидишь… Сейчас… Осторожно, Вальтер!..

И вправду, зачихал запущенный двигатель, который никак не хотел заводиться.

— Он что, сошел с ума?!

— Нет, он полностью в своем уме, — проворчал Берти, работая своим «Хасселбладом».

Снова под мотором скользнула тень Тернера. А потом он на долю секунды выпрямился, верхняя часть его туловища мелькнула над дверцей. Последовал шквал выстрелов — все мимо. Потом там, во дворе, зажегся маленький огонек, и что-то полетело в нашу сторону. Это была бутылка из-под водки. Бутылка попала в стену рядом с Кулеем и разлетелась на мелкие кусочки. В следующий момент содержавшаяся в ней жидкость брызнула огнем во все стороны. Кулей, взвыв, упал на землю. Его одежда загорелась, волосы были охвачена пламенем. К нему бросились коллеги и начали плащами и куртками сбивать пламя. Загорелись сами. В мгновение ока над въездом повисла завеса, как из газонного дождевального аппарата, только не из воды, а из огня. Горящая жидкость подожгла доски и древесную стружку из деревянной тары. Детективы набросились на пламя с огнетушителями, пытаясь отбить у огня своих товарищей. Иные делали попытки пробиться через огонь во двор — напрасно!

— Он, запустив мотор, накачал в бутылку бензина, потом опустил в нее галстук или носовой платок, поджег и швырнул! — кричал Берти. — Так я и думал!

Теперь он снимал стоя, как будто с ним ничего не могло случиться. «Это будут потрясающие снимки», — подумал я. И тут увидел, что Тернер карабкается, по пожарной лестнице на внешнюю сторону левого здания.

— Там! — заорал я. — Вон он, там!

Застрочили два, три, шесть автоматов. Подкатил новый автомобиль. Новый луч света взвился и начал отыскивать Тернера. Вот поймал. Вот ведет. Стучали автоматы, разлетались кирпичи там, где близко, совсем близко, вплотную к Тернеру густо ложились пули. Тому невероятно везло. Пожарная лестница делала крюк и исчезала за боковым торцом пакгауза. Тернер тоже исчез из виду. Кулей, хромая, проковылял к своему «шеви» и с искаженным от боли лицом заорал в микрофон. Он доложил Центральной обстановку и потребовал, чтобы немедленно были высланы машины к торцу складского здания со стороны Второй авеню. Оттуда Тернера должно быть видно. Пока Кулей вел переговоры, убегали драгоценные минуты. Еще больше времени утекло, пока Центральная оповестила другие машины. Мы слышали только беспорядочную стрельбу по ту сторону каменных стен. А потом послышалось кое-что другое — звук запускаемого винта вертолета. Я, не веря своим ушам, посмотрел наверх. С крыши пакгауза раздался глухой низкий рокот, а за ним и в самом деле показался вертолет. Детективы обстреляли его — без толку. Вертолет описал широкую дугу в сторону Аппер-бэй и скрылся за облаками.

Мы все стояли, раскрыв рты, и пялились на небо. Рядом весело потрескивал огонь.

Тогда они взяли хозяина матросской забегаловки, некоего Джоя Брэдшоу. Брэдшоу тут же признался, что передал Тернеру коробку с двумя алюминиевыми гильзами. Коробку он получил довольно давно бандеролью из Праги. Отправителем был небезызвестный Ян Билка. Они познакомились, когда Брэдшоу путешествовал с женой страшно дорогим туром по Европе — три года назад. Тогда они с Билкой случайно встретились в Пражском музее. «Случай», разумеется, организовал Билка со вполне определенными намерениями. Билка и Брэдшоу подружились и в течение последних лет вели переписку. Джой Брэдшоу показал многочисленные письма от Билки. Он был семейный, и жена подтвердила его показания. Потом пришла эта бандероль. К ней было приложено письмо, в котором Билка просил сохранить бандероль до его приезда в Нью-Йорк, что должно случиться очень скоро. А если он не сможет приехать сам, то напишет Брэдшоу, кому передать пакет. И сегодня вечером экспресс-почтой пришло письмо. Билка писал из Праги, что с поездкой пока ничего не получается, но поздно вечером зайдет некий Флойд Тернер, которому Брэдшоу должен передать пакет. («Похоже, они уже в том польском грузоперевозчике прижали Билку, — вставил Берти, когда услышал это. — Ни минуты не потеряли. Молодцы, ребята, проворно работают!») В письме Билка точно описал Тернера, все указал подробно, вплоть до его адреса и номера соцобеспечения. Так что у Брэдшоу не возникло никаких сомнений, в чьи руки он передает — все еще не вскрытый — пакет. Тернер открыл его, потом одну за другой алюминиевые гильзы. Там были пленки, сказал Брэдшоу. Какие пленки? Понятия не имеет! Тернер поблагодарил его, купил две бутылки бурбона и ушел. Он, Брэдшоу, совершенно без понятия, что бы все это значило. Тем не менее они взяли его в под стражу. Заодно и его жену. И хотя в воздух было поднято не меньше дюжины патрульных вертолетов, они не смогли обнаружить тот, в котором находился Тернер с микрофильмами. Потому что ровно на семь минут по так никогда и не выясненным причинам отказал радар радиолокационной службы обнаружения воздушных целей Нью-Йорка, в которой этой ночью была объявлена общая тревога. Геликоптер Тернера напрочь исчез из поля зрения, что едва не привело к столкновениям полицейских вертолетов. Позже брошенный геликоптер был обнаружен сотрудниками органов государственной безопасности на укромной спортплощадке в Ричмонде.