Сергей Телевной - Я - не заморыш!

— Вы не рассматриваете вариант поработать у нас санитаркой? — Врач поспешил объяснить: — За Константином, я говорил, надо постоянно ухажи­вать. А санитарок у нас хроническая нехватка. Завотделением будет только за.

— Я не готова ответить.

— Мама инженер, у нее высшее образование, — уточнил я.

— Понимаю. Но это временно, до выздоровления. А там, если в Перми задержитесь, подыщете работу по специальности. У нас много предприятий, хотя сейчас и кризис.

— А эта психичка, что, тоже будет сюда приходить? — со злобой спросил я про папкину нынешнюю женку.

— Ну. Мы не можем запретить официальной жене, — развел руками врач. — А ты, кстати, со школой определился?

— Все нормально, — с некоторым вызовом сказал я, помня, что наша классная, да и директриса Лесостепновской школы сделают «все как надо».

— У меня жена работает в вечерней школе, — обратился он уже к маме. — Вам бы устроить парнишку туда.

— Пожалуй, это вариант, — согласилась мать.

— Запишите адрес и телефон. Людмила Васильевна жену зовут, русский и литературу преподает, — уточнил Виктор Ильич. — А насчет санитарки подумайте.

— Хорошо. Ну, мы пошли?..

— Да, конечно. Вам лучше на служебном лифте. Я вас провожу.

Лифт распахнулся. Я сразу вспомнил, что вчера здесь столкнулся с мерт­вецом. Перед глазами пронеслась эта же картинка, но в стиле фэнтези. Мне даже интересно стало, а вчера я реально испугался, что это мог быть отец. А он вот — живой и со своей. как это помягче сказать.

Лифт нас с мамой поглотил и отправил на первый этаж.

Через Каму — к Параскеве и в вечерку

Мы вышли из больницы молча. Я был злой и растерянный.

— Мам, куда мы сейчас?

— Не знаю, — сказала она отрешенно, потом устало добавила: — Ты ведешь себя безобразно. Бросаешься на людей, орешь.

— Мам, а чего она приперлась? Чего обзывает глистом? — ответил я, хотя понимал, что меня «заносит на поворотах». Или моя гиперактивность так проявляется?

— Ты рассуждаешь, как ребенок, — сердилась мать. — У отца своя семья.

— Мы к нему через полстраны мчались!

— Да, но мы — бывшая семья. Отцу сейчас непросто. Не забывай, он прикован к постели.

— Это мой отец, а я его сын. А он — с этой прошмандовкой.

— Кирилл, что за слова!? Ты вообще потерял берега. Так, — решительно сказала она, — сейчас едем в вечернюю школу.

— Зачем спешить?..

— Сам-то за учебники разве возьмешься?

Мы пошли на остановку, я все переваривал ситуацию. Врач вызвал папкину непонятную женку. Зачем, спрашивается? Мать ведет себя как-то не так. А как она должна была поступить? Наброситься на Жанку? Еще эта школа, нафиг она сдалась.

К вечерке, как нам объяснили, надо было добираться через КамГЭС. Желающих ехать по этому маршруту оказалось много. Автобус подошел уже набитым. Толпа нас буквально внесла внутрь.

— Мам, ты здесь? — с тревогой почти прокричал я.

— Да, здесь, Кирилл, едем!.. — Я слышал мамин голос, но ее не видел. Масса пассажиров на очередном повороте надавила на меня так, что я почув­ствовал себя окончательным заморышем — едва дышал. Мне пришлось поработать локтями и пробиться к окну. Здесь вдохнул полной грудью. Как раз проезжали по мосту через плотину КамГЭС. Я офигел! Бушующая масса, шипучая пена, дикие водовороты! Это было круто и страшновато — вдруг автобус туда сорвется! Вот она, Кама, которая впадает в Волгу! Или прямо в Каспийское море?

— Мам, ты как там? — окликнул я ее, оторвав взгляд от завораживающе­го водопада.

— Нормально, Кирилл, — ответила она. — Нам бы остановку не прозе­вать, — и обратилась к пассажирам: — Не подскажете, как лучше до вечерней школы добраться?

— Еще далеко.

Я, если честно, хотел, чтобы мы не доехали до этой школы или проеха­ли. В общем, чтобы ее не нашли.

Но мы доехали до нужной остановки. Шли через березовую рощу. Мама вдруг стала тихонько напевать:

Ты, река ли моя, чиста реченька,

Серебром ключевым ты питаешься...

От истоков струишься отеческих,

Меж камней-валунов извиваешься...

— Это на тебя Кама подействовала? — спросил я с улыбкой.

— А ты не подслушивай, — улыбнулась мама. — Вон, смотри, красота какая! Аж дух захватывает и кружится голова.

— Может, это от йододефицита?

— Нет, от красоты.

Я вспомнил о своей будущей ореховой аллее, которая не только для красо­ты, но и от йододефицита. Конечно, если сравнивать березовую рощу и мою будущую ореховую аллею, то сравнение не в мою пользу. В связи с аллеей возник образ Маришки. Правда, тут же появилась самозванка Звездная Звез­да, а потом Маленькая Эротика. Ну, блин, какой-то я озабоченный. Мне стало стыдно — отец лежит прикованный к постели, а мне девчата мерещатся. На этом фоне я как бы простил батю за его придурковатую Жанку и предпринял последнюю попытку не пойти в школу.