Аркадий Лапидус - Любимец Израиля. Повести веселеньких лет

– Батюшки светы! – восклицаю я. – Да вы тот Божественный толчок, который породит ещё одну вселенную! Завтра мы с сыном выйдем на улицу, и так как моя семья состоит из четырёх человек, то пятую часть от заработка будем отдавать вам. А вы уже на эти деньги купите ей всё, что посчитаете нужным. Мы тоже в тяжелейшем финансовом положении, но на панель мне выйти стыдно. Полгорода меня знает! Но если не только для себя, то это уже легче. Где кончаются деньги, начинается паника, но где начинаются деньги, кончается Бог и вся ответственность ложится на нас! Сынок, вытаскивай свои дудки, я гитару и репетируем!..

Сказал я это браво и твёрдо, но на практике после первой уличной премьеры у меня был такой стресс, что я два дня отходил. Тем более что знакомых тьма мимо прошло, а никакого сочувствия и понимания. Какие-то очень неприятные усмешки и весёлые перемигивания…

Один только Вовка Иванов три рубля бросил. Он в своё время и моего отца умершего помог мне снять с кровати для обмывания и когда работал в ЦК, что-то из пайков с барского стола его жена пару раз дарила. Да и сейчас работа в мэрии в качестве старшего инспектора по делам религий даром не прошла. Что-то человеческое ещё не совсем пропало…

Теперь деньги появились и Поведёнок заметно оживилась. Фрукты овощи, мясо и всё прочее появились на столе её подшефной. Где-то через пару месяцев та позвонила нам и, плача, рассыпалась в благодарностях, на что я сказал, что это мы должны благодарить её. Если бы не она, то кто знает, до какого уровня нищеты мы бы дошли. То там, то сям появлялась информация о покончивших с собой от безденежья пенсионерах и одиноких матерях.

Поэтому я до уличной стационарной панели с отчаяния просто хватал гитару, садился на велосипед и ехал, куда глаза глядят, выискивая места, где можно было бы навязать кушающим и пьющим по ресторанам на открытом воздухе моё пение за скромную подачку. Тоже своего рода панель, но адресная.

В такие ситуации попадал, что только держись!

Как-то целый час выл около нескольких сдвинутых столов в одном из ресторанчиков на Кок-Тюбе (это горка в Алма-Ате с телебашней).

– Мы будем к машинам идти, а ты иди за нами и продолжай петь! – наконец сказал очередной главный бандит и сунул очередную купюру мне в карман.

Бандитов было много, но мне хватило бы и четверти порции от одного. Эти качки, похоже, всё свободное время в спортзалах проводили. Поэтому я завыл ещё громче что-то вроде «Таганки» и двинул за гогочущей компанией к четырём огромным джипам.

– Мест свободных нет, поэтому полезай в багажник! Будешь нам петь дальше! – скомандовал главарь и, помахав стодолларовой пачкой, больно стиснул мой локоть.

– Что вы, мужики? Мы же так не договаривались! – заголосил я почти фальцетом, но если бы не люди вокруг, то не знаю, чем бы всё закончилось.

Это же ясно – используют и выбросят! Хорошо ещё, если живого. Видел я на этой горке, как подобные братки напивались и пуляли из стволов в кого попало и куда попало. Официанты рассказывали, что одного музыканта в ресторане на «Медео» на днях намертво завалили пулей в лоб за то, что он отказался играть "Семь-сорок"…

В этот же вечер четверо разноплемённых гавриков подозвали меня, и один из них ткнул пальцем, чуть ли не в глаз:

– Жид?

– Нет! ЧЕЛОВЕК! – нашёлся я.

– А-а… – озадаченно протянул гаврик. – Ну, тогда пой "Русское поле"!

– Поле! Русское по-о-оле! – по-кобзоновски (это уже знакомый вам монументальный певец чисто еврейского происхождения) завёл я, и гаврик удовлетворённо откинулся на спинку кресла.

Но на этом удовольствия не закончились. Когда я в полной темноте уже за полночь летел с этого хлебного места домой (с освещением дорог в это «счастливое» время тоже были проблемы), то прямо за мостиком через речушку на меня напали какие-то тоже обездоленные периферийные аборигены. Они, видимо, как и я охотились, но уже на большой дороге и совершенно не интеллектуально. Потом я узнал, что под этим мостиком и в прилегающих яблоневых садах периодически находили трупы…

Спасибо велосипеду и инерции, а то бы не писал я сегодня про их, не состоявшийся очередной «подвиг» ради куска хлеба, стаканчика вина и косячка дури.

На другой день я решил не ехать в ночное, а попробовать заработать хоть что-то в дневное время. Слишком сильную порцию стресса получил я накануне. Прицепил я к спине гитару сел на своего спасителя и закрутил педали по той же дороженьке, но выше.

Думал до Медео добраться, но застрял на подступах к нему около ресторана «Юрты». Прошёлся по территории – никого. И только хотел двигать дальше, как из маленькой юрты выглянул бравый молодец и приглашающее поманил меня пальцем.