И, очень живописно подмигнув, Татьяна кивнула вглубь коттеджа…
Израиль – это точка, в которую воткнут циркуль истории!
Только что что-то подобное я уже говорил, но это ничего. Такое можно и повторить. Где-то свободный конец чертит свои ажурные круги и полукружья, а здесь всё сказывается. Да ещё как!..
Вчера опять шедевры израильской живописи русскоязычных художников носил. Надеюсь, что не сильно нехудожественные. Однако не берут! Да что там! Увидят коробку и – хлоп! Перед самым носом! Дверью!
Но я не обижаюсь. Я кричу в глазок:
– Дрезден! Лувр! Эрмитаж!
Не реагируют. Устали люди. Работают как проклятые. Это, конечно, те пролетарии, к которым я, в основном, попадаю. Иногда пробьёшься в квартиру, так хозяйка ещё движется, а хозяин уже – всё! В отключке! До дивана только доползти смог. Так и спит. Голова на диване, колени на полу. А тут я. С картинами…
Но хочу! Хочу, граждане, кроме продажи, людям отдушину сделать. Вселить, так сказать, здоровый оптимизм. Хотя какой тут, к чёрту, оптимизм, когда еле дышишь…
Звоню.
На пороге женщина.
Вселяю оптимизм:
– Наконец-то я вас нашёл!
– Что такое? – пугается она.
– Как? Вы меня не помните?
– Нет… Не помню…
– Да что вы? У меня ваш портрет есть. По одному взгляду нарисован.
– Да вы что?
– Ей Богу! Будем смотреть?
– Ну, давайте… – оживает она. – Только не на пороге…
– Конечно, конечно! – киваю я и думаю, что показывать придётся "Девочку в шляпке". Все остальные-то – пейзажи.
Ставлю коробку и…
– Вот! Вылитая вы!
– Я? Голая?
Слава Богу! Только это заметила!
– Ну да. Фантазия художника. Сюрреализм!
– А глаза почему косые?
– Ну, так он увидел. Прищур такой. Чувственный!
– Нет, это не я, – наконец догадывается она.
– А ведь действительно, – соглашаюсь я, и мы оба смеёмся. – Но всё-таки похоже. Не правда ли – красиво?
– Да, – соглашается хозяйка и розовеет.
В общем, картину эту я продал. И к ней в придачу пейзаж. На шёлке.
– Хорошо, – думаю, – вечер начался. Не сглазить бы. Тьфу, тьфу, тьфу!..
Если кто-то считает, что легко и просто без приглашения зайти в любой подъезд любого дома, а тем более вовнутрь любой квартиры, коттеджа и, тем более, охраняемой виллы, то пусть попробует. Тут, в Израиле, несмотря на блуждающих террористов-самоубийц с поясами взрывчатки, ещё иногда впускают, а где-нибудь в Америке просто пошлют вас ко всеми любимой русской матери или вызовут полицию. Правда, насчёт воспоминаний о ней, родимой, здесь тоже нехило. Когда коренные израильтяне хотят блеснуть своими знаниями русского языка, они сочно и восторженно матерятся. Это у них вроде как пароль к вашему сердцу. Даже если оно обременено докторской диссертацией по изящной словесности.
Но ближе к событиям!
Прошёл час. Другой…
– Ноль! Сглазил-таки…
Стуча коробкой с картинами о перила очередного подъезда многоэтажки, я думал о бренности существования. Вверх до девятого этажа меня поднял лифт, и теперь я спускался вниз, звоня во все квартиры подряд. Живопись не нужна была никому. Ни под стеклом – тяжеленная, ни без стекла – тоже нелёгкая. Правда, один мужик вроде клюнул, но тут же и уплыл.
– Тс-с! – приложил он палец к губам. – Я в высшей степени один!
– Почему?
– Остальные все спят!..
Дама тоже мелькнула. Приоткрыв дверь на цепочке, она стыдливо выслушала мои соловьиные трели о живописи и её пользе для жизни и любви и, отводя глаза, неожиданно проворковала:
– Вы очень опасный человек. Очень!
– Почему?
– Вы очень красиво говорите.
– Ну и что? Вы боитесь, что я вас соблазню или что вы купите у меня весь товар?
– Боюсь… – поводя влажными, как у газели, глазами, прошептала дама.
– Чего? – начал играться я. – И в том и в другом случае мы оба будем в выигрыше. И товар хорош, и я тоже. Разве не так?
– Так, – трусливо сказала дама и захлопнула дверь. – Извините! – послышалось уже из-за неё.
И я побежал дальше.
Наконец чуть ли не на первом этаже кто-то в глазок зыркнул, хмыкнул и широко распахнул ворота в свой рай. От неожиданности меня засосало чуть ли не до конца квартирного коридора.
Никого…
Шлёп!
Я обернулся и увидел, как могучая мадам закрывает дверь сначала на ключ, потом на три задвижки и уже в конце на цепочку.
– Замечательно… – говорит она сама с собой. – То, что надо… Пусть проходит… Наконец-то… Да что ты стоишь? В первый раз, что ли? – уже властно и по-деловому обращается она ко мне.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу