Фэнни Флэгг - О чем весь город говорит

Когда он очнулся, было темно, снизу доносился громкий лязгающий перестук. Судя по тряске, он вроде бы куда-то ехал. Но где он? В госпитале? Или все еще на берегу?

Двадцатидвухлетний матрос первого класса Джин Лордор Нордстрём старался понять, что происходит. Последнее, что помнилось, – охваченный страхом, он бежит по берегу, а потом… ничего. И вот тут, ощутив медальон во рту, Джин понял, где он. Твою мать, он мертвый! Поезд везет его тело на родину.

Ну хоть что-то. Некоторые ребята навеки остались в чужих краях. Потом накатила паника: минутку! Ведь я женат. У меня дочка. Что с ней-то будет? О господи. Хватит ли семье моей военной страховки? Пришла мысль о Мэрион: любимая, я так мало побыл с тобой.

Через два дня поезд, скрежетнув колесами, остановился и мужской голос крикнул:

– Элмвуд-Спрингс!

По-прежнему было темно, но чуть погодя по составу загремели двери товарных вагонов. Джина охватило нетерпение: ну же, я здесь. Наконец подошли к его вагону. Железная дверь с лязгом отъехала, внутрь ворвался солнечный свет. Двое мужчин залезли в вагон и подошли к Джину.

– Этот, точно? – спросил один.

– Ну да, вон же бирка – Нордстрём, Элмвуд-Спрингс, Миссури, – сказал другой. – Только Эд велел его не трогать, пока не подойдут родные.

Один мужчина закурил. Ох, как вкусно пахнет табаком, подумал Джин. Затем послышались шаги и чей-то голос сказал:

– Давайте, ребята, выносите.

Джин почувствовал, как его поднимают, укладывают на что-то плоское и выносят на улицу. Скосив глаза, он увидел родителей и тетю Элнер. Накатила радость, хотелось гаркнуть: «Эй, привет!» – но родные, безмолвные и напряженные, просто шли рядом с тележкой, на которой его везли по платформе. «Ну скажите хоть что-нибудь! – думал Джин. – Это же я. Я вернулся». Но в ответ только шарканье шагов и скрип колес. Вдоль платформы стояли люди, молчаливые и неподвижные. Мужчины сняли шляпы, Хейзл Гуднайт зажала рукой рот; когда процессия с ней поравнялась, она погладила мать по плечу.

Похороны были с воинскими почестями. Когда солдат снял с гроба американский флаг и, свернув, передал Герте, Джин наполнился гордостью, но сразу отвел взгляд – смотреть на мать было невыносимо. Потом он, видимо, задремал и очнулся, когда его уже опускали в могилу. Через мгновение чей-то очень знакомый голос произнес:

– Здравствуйте, молодой человек. Добро пожаловать на «Тихие луга».

– Мисс Бимер? Это вы? Помните меня? Я – Джин Нордстрём. Вы вели наш шестой класс.

– Конечно, я тебя помню, малыш Джин. Но как ты здесь оказался?

– Меня убили на войне, мисс Бимер.

– Не может быть! Боже мой! Вот уж родителям-то горе.

– Да, мэм, горюют сильно.

– А как же иначе? Помнится, я сказала твоей матери: миссис Нордстрём, говорю, у меня еще не было такого милого ученика, как ваш Джин. Прими мои соболезнования.

– Спасибо, мэм. Я тронут.

– А как же это случилось, дорогой?

– Меня подстрелили, но было совсем не больно.

– Правда? Вот поди знай, что тебя ждет в жизни, да?

– Верно сказано, мэм.

Рядом кто-то сопел.

– Кто это здесь, мисс Бимер?

– Юстус Перси Хендерсен. Любит прикидываться спящим, – сказала Люсиль и громко спросила: – Вы не спите, мистер Хендерсен?

– Уже сплю, – буркнул старик.

– К нам прибыл Джин Нордстрём, мой бывший ученик.

– Здравствуйте, сэр, – сказал Джин.

Мистер Хендерсен снова что-то буркнул, потом спросил:

– Что это за форма?

– Я военный моряк, сэр. Вернее, был.

– Он погиб на войне, мистер Хендерсен, – сказала Люсиль.

– На какой еще войне?

– На Второй мировой.

– На второй? Значит, была еще одна? И с кем теперь мы дрались?

– С Германией и Японией, – ответила Люсиль.

– С немцами? Вот зараза. Однажды мы им уже накостыляли. Опять, что ли, сунулись? Хотя таких сволочей еще поискать. И с кем, говорите, еще?

– С Японией. Вы что, не слышали наших разговоров о войне?

– Недосуг мне слушать вашу глупую трескотню. Япошки… хм… ну это ерунда. С коротышками валандаться недолго.

– Да, сэр, но их целая прорва, – сказал Джин.

Люсиль решила сменить тему:

– Я давеча говорила, что Джин – самый милый из моих учеников. И родители его, кстати, очень милые люди. Тетя Элнер тоже у меня училась.

– И что, вся эта куча родственников сюда припрется? – проворчал старик.

– Дадим мальчику отдохнуть, мистер Хендерсен. Он с дороги.

Помолчали.

– Мисс Бимер? – окликнул Джин.

– Да, милый?

– Вы слышали, что я женился?

– Нет, дорогой. Девушка местная? Я ее знаю?