Энн Тайлер - Морган ускользает

– А на мой взгляд, есть, – не согласился Морган. – И вы так хорошо ладите.

– Ха! – горько отозвалась Эмили.

– Самая счастливая семья, какую я знаю, Эмили. Я просто-напросто люблю вашу семью.

– Представить себе не могу почему, – сказала она. Однако разрешила себе идти с ним в ногу.

Они прошли мимо женщины, которая красила в ярко-зеленый цвет свою парадную дверь. «Салатовый, мой любимый!» – воскликнул Морган, и женщина засмеялась и отвесила ему театральный поклон. Потом миновали открытое окно, за которым Фэтс Домино [6]пел «Я иду», – Морган раскинул руки и затанцевал. Из-за сигареты в зубах его танец выглядел трудным и рискованным, Эмили он напомнил одного из тех русских танцоров, что отплясывают со стаканом водки на голове. Она стояла в сторонке, неловко помахивая сумочкой и улыбаясь. Затем Морган остановился, вынул изо рта сигарету.

– Ну это ж надо, – сказал он, глядя на что-то за спиной Эмили. Она обернулась, но ничего не увидела – только стоявшую у почтового ящика машину. – Моя машина! – объявил Морган.

– Что?

– Это моя машина!

– Вы уверены?

Глупый вопрос, уверена была даже Эмили. Да и с какой бы стати надумал он претендовать на такую развалину? Морган обежал вокруг машины, быстро попыхивая сигаретой.

– Видите? Там теннисная ракетка Лиззи, моя чалма, мой матросский костюм, который я привез домой из… А бутылку содовой видите? Она уже полгода перекатывается туда-сюда под задним стеклом. Или… – начал он и примолк. А затем: – Возможно, у кого-то еще есть точно такая машина?

– Перестаньте, Морган, – отмахнулась Эмили. – Конечно, это ваша. Вызывайте полицию.

– Зачем? Почему просто не украсть ее обратно?

– Вы же хотите, чтобы вора арестовали, ведь так?

– Да, – согласился он, – однако она стоит прямо под знаком «Стоянка запрещена», меня могут оштрафовать.

– Но не вы же ее здесь поставили?

– Иди-ка докажи что-нибудь в этом мире, – сказал Морган. – А я обещал Бонни, что штрафных квитанций больше не будет.

Он подергал дверцы – все заперты. Перешел к капоту, присел на корточки перед радиатором.

– Не думаю, что вы прихватили с собой ваш швейцарский ножик, – сказал он.

– Что? Нет, не прихватила.

Морган подергал за торчавшую из радиатора веревочную петельку. Затем склонился к ней и стал ее перегрызать. Красившая дверь женщина опустила кисть и обернулась, чтобы понаблюдать за ним.

– Я не понимаю, зачем это, – сказала Эмили.

– Ключ, – ответил Морган. Что-то, звякнув, упало на землю. Морган пошарил под машиной.

– Справа от вас, – подсказала Эмили. – Ближе к колесу.

Морган растянулся на земле, немного заполз под машину, волоча за собой ноги. Подошвы его противозмеиных ботинок были прорезаны глубокими, как на зимних покрышках, бороздами. Он повозил рукой и воскликнул:

– Есть!

Подъехал и, подпрыгнув, встал маленький трехколесный почтовый фургончик величиной с тележку из тех, что разъезжают по полю для гольфа.

– На помощь! – завопил, приподняв голову, Морган. Эмили услышала, как его каска клацнула изнутри по бамперу. – Меня задавили!

– Морган?

– Мне ногу переехали!

Из фургончика вылез, насвистывая, и направился к почтовому ящику почтальон. Эмили схватила его за рукав:

– Отъезжайте.

– А?

– Уберите машину! Вы человека переехали.

– Ишь ты, – удивился почтальон. – Он что, не видел знака «Стоянка запрещена»?

– Говорю вам, немедленно уберите машину!

Почтальон направился к фургончику, заглянув по пути под машину Моргана. Тот скорчил ему рожу, состоявшую, казалось, из одних зубов.

– Поскорее, – потребовала, сминая пальцами юбку, Эмили.

Подошла женщина с кистью, ронявшей капли салатовой краски.

– Ах, бедняжка, бедняжка, – посочувствовала она.

Эмили опустилась рядом с Морганом на колени. Где-то внизу живота у нее собиралась тошнотворная тяжесть. Ну хоть крови нет. Голень Моргана, прижатая к земле игрушечной покрышкой, выглядела расплющенной, но целой. Дышал он прерывисто. Эмили положила ладонь ему на спину:

– Больно?

– Не так, как можно было ожидать.

– Он сейчас отъедет.

– Из всех треклятых глупцов, нелепых…

– Ничего, такое со всяким может случиться, – сказала Эмили, похлопывая его по спине.

– Я про почтальона говорю.

– О.

Почтальон снял фургончик с тормоза, и тот, заскрежетав, немного сдал назад.

– Уф! – выдохнул Морган. И, перекатившись на бок, выбрался из-под машины. Сел, осмотрел свою ногу. На зеленой штанине остался пыльный клиновидный отпечаток.