Уильям Голдинг - В непосредственной близости

Иногда между нами устанавливалось выразительное и, готов поклясться, сладостное молчание. Мы оба… Точнее, я сделался силой влияния моих эмоций столь же чутким, как леди Сомерсет. Все существо Марион буквально наполнило меня, я чувствовал, что жизнь обрела новый смысл и значение, а мисс Чамли, уверен, таким же образом постигала меня. В комнате звучали голоса, но мы словно находились под серебряным куполом.

Ах, этот купол! Я провел благословенные часы, подобно моту-наследнику, который уверен, что деньги растут на деревьях, и ему ничего не нужно делать, разве только велеть управляющему взмахнуть жезлом — и вместо листвы с дерева посыплются гинеи. Я растранжирил эти два часа, которые следовало разделить на сто двадцать минут, на семь тысяч двести секунд, и каждую секунду, каждый миг, смаковать — нет, это слишком пошло! — беречь как драгоценность… Вот оно, верное слово… как и слово «очарование».

Словно рыцарь из старинной сказки, Эдмунд Фицгенри Тальбот, которому еще только предстояло делать карьеру, проспал эти часы на щите в разрушенной часовне любви! Простим же молодому человеку, юному глупцу, его пылкость и восторги! Теперь я понял, почему мир согласен слушать о них только из уст гения!

Что же я запомнил? Ничего определенного из того волшебного времени, лишь самый конец, когда нас вернуло к действительности ворчание Андерсона: «Чертов бал!»

— Бал, мисс Чамли, мы совсем забыли. Ведь будет бал! Бал, слышите! На всю ночь! Вы должны оставить для меня… какой?.. все танцы! А если нет, то хотя бы часть — большую, и еще самый длинный танец. Какой танец самый длинный? Котильон? Да! И аллеманда… Интересно, можно будет танцевать вальс?

— Не думаю, мистер Тальбот. Леди Сомерсет, как поклонница лорда Байрона, не одобряет вальсы. Правда, Хелен?

— Леди Сомерсет, заклинаю вас! Байрон — бесчувственный малый, а против вальса возражает из-за хромоты. Как лисица, что говорит «зелен виноград».

В спор вступили остальные. Марион соглашалась со мной и объявила, что в Англии (Шекспир hors concours [17] Hors concours ( фр. ) — вне конкурса. ) нет поэта, равного Александру Поупу. Сэр Генри утверждал, что большая часть из написанного им — вздор. Андерсон ворчал. Леди Сомерсет цитировала Байрона: «Стремите волны, свой могучий бег!».

— Хелен, нет, только не это! Или вы хотите меня отсюда выжить?

Серебряный купол разбился.

Леди Сомерсет остановилась посреди строки.

— Сэр Генри! — воскликнул я. — Нельзя ли идти вместе хотя бы до мыса Доброй Надежды? Капитан Андерсон расскажет, чего нам стоило создать впечатление, будто мы способны обороняться.

— Я бы все сделал, чтобы угодить вам, мистер Тальбот, но это не в моей власти. И потом — вам нечего бояться, с французами мы теперь друзья.

— Я не имел в виду…

Ко мне повернулся Андерсон:

— «Алкиона» — быстроходное судно, коль она дошла сюда из Плимута за такой срок. Несколько часов — и она скроется за горизонтом. — Повернувшись к сэру Генри, он добавил: — Вы, должно быть, основательно изучили ее ход, сэр.

— До самого Гибралтара снасти прямо-таки звенели. Говорю вам, сэр, мне постоянно приходилось поглядывать вверх. Мой старший офицер даже при ряби то и дело менял галс, чтобы не брать полный ветер. Пришлось сказать ему: «Беллами, — сказал я, — у нас ведь, черт побери, фрегат, а не торговое корыто». А ваш старший как управляется?

— Неплохо. Жаловаться не на что, сэр Генри, повезло нам. В Спитхеде, когда ветер был противный, он научил матросов уму-разуму.

— Противный ветер, ага. Вас бы к нам, в Плимутский залив — мы там застряли, как в заднице, и нас оттуда выволокли паровым буксиром. Черт возьми, никогда в жизни не испытывал такого потрясения!

— Дым, — простонала леди Сомерсет. — Дым из железной трубы! У меня накидка вся перепачкалась. А у Марион даже подушка почернела.

— Хелен!

— Вы же сами говорили, милочка. Помните, как мы намучились с вашим скальпом?

— Что вы, леди Сомерсет! — воскликнул я. — Мисс Чамли ведь не индеец! А что такое паровой буксир?

— Это, мистер Тальбот, выдающееся изобретение, — сказал сэр Генри. — И, клянусь, ничто, кроме творческого гения нашей страны, не могло его породить! Представьте себе судно с паровым котлом, энергия которого заставляет вращаться огромные гребные колеса с лопастями по обеим сторонам корабля. Колеса эти покрыты кожухом — иначе бы они взметали фонтаны воды.

— А внизу — сплошной огонь, — добавил капитан Андерсон. — Не нравится мне это. Случись котлу взорваться — вот вам и запальный фитиль для целого флота.