Михаил Шторм - Затонувший город. Тайны Атлантиды

– Покажи нож, – мягко, почти ласково предложил Быков.

– Ты уверен, что тебе это нужно? – прищурился англичанин.

Перед Быковым стоял совсем не тот человек, каким он привык считать Стюарта Стаута. Не осталось ни малейших сомнений в том, что «Пруденс» сорвало и унесло штормом не случайно. По неизвестной пока причине аварию устроил Стаут. Зачем? Выяснять было не время.

– Уверен, – сказал Быков. – Давай сюда. Я сохраню его, пока за нами не пришлют. Иначе, боюсь, нож потеряется. У меня он будет в полной сохранности, Стю. Я не коп, не сыщик. Пусть специалисты проверяют, проводят экспертизу, выносят вердикт. Если я ошибся, я извинюсь.

– И все? – осклабился Стаут, заводя руку за спину.

Его взгляд скользнул куда-то через плечо Быкова. Тот сразу понял, что оборачиваться ни в коем случае нельзя, но все же, повинуясь внутреннему импульсу, сделал это. К ним приближалась Элен, видимо встревоженная их долгим отсутствием. Быков успел отстраненно подумать, как все-таки она замечательно сложена, когда движение Стаута заставило его стремительно повернуть голову.

Позже, вспоминая этот эпизод, Быков не мог объяснить себе, откуда у него взялись навыки единоборства с противником, вооруженным холодным оружием. Он никогда не занимался борьбой, а в армии почти все время проводил в библиотеке и хлеборезке. По-видимому, сработали какие-то древние инстинкты, до поры до времени хранившиеся в темном уголке сознания.

Увидев клинок, направленный в левый бок, Быков не стал перехватывать руку противника или отскакивать. Вместо этого он шагнул вперед, сблизившись с ним вплотную.

Такой маневр застиг Стаута врасплох. Его замах пропал даром, завершившись неуклюжим движением, практически не причинившим Быкову вреда. Острие ножа просто скользнуло вдоль ребра, уйдя в пустоту.

Второго шанса у Стаута не было. Быков обхватил рукой его затылок, отклонил корпус назад и боднул противника в растерянное лицо. Этот прием был освоен им чуть ли не в детстве после просмотра французского фильма с длинноволосым еще Депардье, который таким образом сокрушал всех своих врагов. Быков перенял трюк и несколько раз применял его в критических ситуациях. С переменным успехом. Случалось, он делал неправильный выпад головой и не достигал сокрушительного результата. А один раз его вообще опередили, подставив лоб, и он банально расквасил собственный нос. Но бывали и успехи. И сегодня Быков сделал все правильно.

Глаза Стаута, получившего удар в переносицу, превратились в две полоски, лишенные зрачков. Из открывшегося рта вырвался невразумительный звук. Несколько красных капель выкатились смородинами из ноздрей еще до того, как он опрокинулся на спину.

Склонившись, Быков выхватил нож, убрал лезвие и открыл зазубренную ножовку.

– Что произошло? – спросила подбежавшая Элен. – Вы из-за меня подрались?

Ее грудь вздымалась, глаза сияли неподдельным восторгом.

Быков взглянул на пытавшегося подняться Стаута.

– Стю, мы из-за нее подрались?

Англичанин провел кулаком под носом, намалевав себе красные усы.

– Я неудачно высказался по твоему поводу, Элен, – глухо произнес он. – Приношу свои извинения. Тебе, Элен. Тебе, Дима. – Он встал, качнулся и расставил ноги пошире. – Я, пожалуй, пойду. Не получилось у нас рыбалки. Обойдетесь без меня.

И он торопливо зашагал прочь.

– Что он сказал? – тормошила Быкова Элен. – Неужели я его заинтересовала? А я уж решила, что он педик.

– Отпустил пошлую шутку, вот и все. Я не собираюсь этого повторять.

– Я знаю почему. Ты до сих пор считаешь меня своей женщиной. Как здорово ты его ударил! Не думала, что ты на такое способен.

– Трудное детство, – буркнул Быков. – Пойдем. Пора спускать лодку на воду. Я умираю с голоду.

– А я от желания, – промурлыкала Элен. – Хочешь прямо здесь? Никто не увидит.

Похотливость этой девушки превосходила все мыслимые и немыслимые пределы. Быков взял ее за руку и повел на пляж. Вдвоем они докатили долбленку до воды, оттолкнули от берега и забрались внутрь. Лодка опасно покачнулась и вполне могла перевернуться, если бы Быков не воспользовался веслом.

– Сиди смирно, – велел он спутнице. – Двигайся медленно и плавно.

– Я люблю медленно и плавно, – сказала Элен. – Иногда. Для контраста. Мы с тобой ни разу не пробовали.

Эта женщина сводила с ума. С одинаковой силой хотелось оттолкнуть ее и прижать к себе. Чтобы не сделать ни того ни другого, Быков сосредоточился на управлении. Лодка была неповоротливой и неустойчивой, но постепенно удалось приспособиться.