Михаил Шторм - Затонувший город. Тайны Атлантиды

О «подводных камнях» водолазного ремесла рассказал Быкову не кто иной, как чопорный Ватерман, который, как выяснилось, принимал участие в подъеме храмовых колонн у берегов Северной Италии.

– Приходилось подкапываться под колонны по-собачьи, – сообщил он, кривя тонкие губы. – Ил стоял в воде, как дым, ничего не видно. И в этих потемках нужно было подводить под колонны тросы, да так, чтобы не нарушить равновесие. За временем в таких условиях никто особо не следил. Результат плачевный. Пятеро водолазов, в том числе и ваш покорный слуга, едва не погибли. Один умер. Как ты можешь догадаться, это был не я.

Улыбка у Быкова получилась далеко не веселой.

– Если ты хотел напугать меня, у тебя получилось.

Ватерман посмотрел на него без малейшего намека на улыбку.

– Я не пугаю, а предостерегаю, – сухо произнес он. – Когда находишься под водой и замечаешь внизу что-нибудь интересное, часто теряешь голову. А этого делать нельзя. Постоянно следи за глубиномером. Не поддавайся искушению опуститься ниже пятисот футов. Это пока что для тебя предел.

– Спасибо, – искренне сказал Быков.

– Не за что, – был ответ. – Предупредить тебя – в моих интересах. Если нас станет меньше на одного человека, работы у оставшихся прибавится. Я этого вовсе не хочу.

Ватерман был в своем репертуаре. Даже совершая хороший поступок, он умудрялся делать это таким образом, что вызывал раздражение, а не благодарность.

Оставшись один, Быков попытался вернуть себе спокойное, решительное расположение духа, но это не очень хорошо получилось. Сегодня ему предстоял первый подводный рейд не в качестве ученика, а как фотографа археологической экспедиции. Это обязывало, поэтому напрягало. Тем более что нырять предстояло в паре с Элен, близкие отношения с которой перестали приносить удовольствие, как было вначале. Когда она в своем белом купальнике подошла к Быкову, Алиса обернулась к Заводюку и громко попросила:

– Дедушка, поставь меня в паре с Димой. Я хочу посмотреть, как он ведет подводную съемку. Хочу перенять опыт.

– Ни в коем случае, – пробормотал профессор, глядя в экран ноутбука, на котором шло видео из отсека подводного наблюдения.

– Почему? – не сдавалась Алиса.

– Потому что вы оба новички. Каждый из вас должен опускаться с опытным пловцом.

– Но…

Не давая внучке договорить, Заводюк ткнул указательным пальцем куда-то в пространство, что означало: «Уходи, не мешай».

Алиса с независимым видом уселась на палубе спиной к Быкову и Элен, но чувствовалось, что за ними продолжается наблюдение, пусть даже незримое.

– Капризная девчонка, – пробормотала Элен, заправляя баллоны аквалангов. – От нее пользы не будет.

– Я так не думаю, – буркнул Быков.

Ни безмятежная синева океана, ни убаюкивающая зыбь не радовали его. Хотелось скорее под воду – там можно будет ни о чем не думать, а просто заниматься своим делом.

Раскладывая снаряжение на палубе, Быков уронил маску. Элен насмешливо посмотрела на него:

– Нервничаешь? Не терпится прикоснуться к доказательствам существования Атлантиды? Должна тебя разочаровать, колоннад и храмов мы не найдем. – Элен мотнула кудрявой головой в сторону меланхолично волнующегося океана. – Я много чего повидала на дне. Видела, во что превращаются корабли, затонувшие всего несколько десятилетий назад. Что касается древностей, то даже камням не устоять перед временем.

– С таким настроением я бы не брался за поиски, – сказал Быков, расположение духа которого испортилось еще больше.

– Я тебя расстроила? – улыбнулась Элен. – Извини. Готова загладить свою вину. Выйдешь ночью на палубу?

К облегчению Быкова, от необходимости отвечать его избавило вмешательство Заводюка. Оторвавшись от ноутбука, профессор вскочил и замахал руками:

– Как? Вы еще здесь? Уже начало десятого! Давно пора приниматься за работу.

И работа закипела. Сменяя друг друга, пары аквалангистов ныряли в океан и выбирались обратно, поднимая на палубу находки, которые представлялись им важными или просто любопытными. Те, кто отдыхал после погружений, разбирались с этими предметами, которые на поверку оказывались никакими не артефактами, а причудливыми обломками или раковинами.

Под водой невозможно было точно определить местонахождение ложбины, принятой профессором Заводюком за остатки судоходного канала. Следуя указаниям, аквалангисты пометили предполагаемые границы флажками и производили первоначальную разведку, пытаясь обнаружить хоть что-то, подтверждающее эту версию. По сути, это был так называемый «метод тыка», при котором вся надежда на удачу. Быков в нее верил. И пока что не собирался сдаваться.