Михаил Шторм - Затонувший город. Тайны Атлантиды

Он тоже фыркнул, избегая смотреть на ее футболку, намоченную лямками акваланга.

– Они слиплись вот так, – Элен свела ладони вместе, – а потом, кружась, опустились на дно. Знаешь, судя по тому, как обе дергались, они тоже испытывают оргазм.

Быков посмотрел на солнце, которое было таким палящим, что он, еще не успев высохнуть, уже почувствовал жару. Пока он думал, как бы половчее перевести разговор со спаривающихся акул на какую-нибудь нейтральную тему, его избавил от этой необходимости огромный тунец, выпрыгнувший из воды. Зависнув на мгновение в воздухе, он словно превратился в застывшее изображение на фоне ярко-синего неба. Потом закон притяжения заработал снова и тунец, взмахнув хвостом, с шумом обрушился в воду. Он моментально пропал из виду, и лишь расходящиеся по воде круги были доказательством только что продемонстрированного акробатического номера.

– Играет? – восхитился Быков.

– Спасается от смерти, – ответила Элен. – За ним гонятся акулы. Или кто-то еще. Океан полон опасностей. Ты не передумал?

– Я не трус.

– Дело не только в опасностях.

– А в чем еще?

Прежде чем ответить, она перешла к штурвалу и, усевшись в водительское кресло, повернулась лицом к Быкову.

– Это будет очень непростая работа, – начала она. – Но хуже всего то, что результат окажется плачевным. Потратим много сил, времени и денег, а Атлантиды не найдем. И станем не мировыми знаменитостями, а всеобщим посмешищем.

– Ты мечтаешь о славе? – Быков устало опустился на пол, прислонился спиной к борту и вытянул ноги.

– А ты думал, что я романтичная натура? Впереди мало романтики, зато очень много тяжелой работы. Археологические поиски – это не загородная прогулка. Особенно подводные. Ничего более утомительного и нудного я не знаю.

– Погоди, погоди… Тогда почему ты здесь?

Элен пожала плечами.

– Деньги, – просто сказала она. – И надежда на удачу. Если вдруг найдем что-то стоящее, до конца жизни можно будет не работать.

– Не любишь работать? – поддел ее Быков.

– Это моя двенадцатая экспедиция, – пояснила Элен. – На суше можно хотя бы словом с друзьями перекинуться, а под водой ты вынужден молчать как рыба. И голову давит, и стекло на лице, и губы изнутри мундштуком до мозолей натерты. И так от трех до пяти часов в день. Когда начнутся настоящие раскопки, будем вязнуть в иле, как в болоте. Насос постоянно засоряется, его прочищать нужно. И каждый день одно и то же, одно и то же! – Она сердито тряхнула волосами. – Запись координат, регистрация, фотографирование… А награда за все старания – черепки и кости, которые нужно еще на поверхность доставить. И будешь там миску из осколков складывать. Главный археологический пазл.

Элен помолчала, глядя на Быкова, чтобы проверить, какое впечатление произвели на него ее слова. Увидев, что он проникся услышанным, она улыбнулась:

– Но, с другой стороны, все может быть не так плохо, если…

– Если что? – спросил Быков тихо.

Она смотрела ему в глаза, и он не отводил взгляда.

– Если рядом есть кто-то, – сказала Элен. – Кто-то близкий.

Он встал, вопросительно глядя на нее. Она едва заметно кивнула, а когда Быков приблизился, предупредила:

– Об этом никто не должен знать. Это будет наш секрет.

– Конечно, – согласился Быков.

Увлекая Элен на пол катера, он вспомнил одну очень похожую сцену из бондиады и не смог удержаться от легкой улыбки человека, довольного собой и жизнью.

Оранжевый диск солнца незаметно клонился к неровной полосе облаков на горизонте. Вечерний океан, постепенно теряющий радостную синюю окраску, лениво расходился за кормой «RRS Dear Prudence». Аббревиатура RRS была обязательной для любого королевского исследовательского судна Британии. Что касается самого названия, то для уха Быкова оно звучало странновато – «Дорогая осторожность». Не ломая голову над его происхождением, он называл корабль «Диэ Пруденс» или даже просто «Пруденс». Впрочем, так поступали все участники экспедиции.

Сейчас все они собрались на палубе. Капитан Джеллоу стоял на смотровой площадке, приставив к глазам бинокль. Плавание было не таким уж долгим, однако бескрайняя однообразная гладь океана уже успела надоесть даже новичкам-мореплавателям вроде Быкова.

Джеллоу, широко расставив ноги, хотя никакой качки не было, вытянул руку с выставленным указательным пальцем и торжественно провозгласил:

– Земля!

Должно быть, ему, как любому моряку, мерещились открытия колумбовских масштабов. Мистер Джеллоу был очень низкого роста, и капитанский мостик помогал ему подниматься над другими в собственных глазах.