Абрахам Вергезе - Рассечение Стоуна

— Мальчики, — произнес Гхош. — Мотоцикл. Кто-нибудь приходил за мотоциклом? — Гхош был совершенно спокоен, ибо не видел ни малейшего повода для тревоги.

Сперва я ощутил громадное облегчение: пришли не за Гхошем! Облегчение сменилось переполохом: так вот зачем этот человек здесь! Мы впятером заранее придумали историю: Объявился солдат с ключом и уехал на мотоцикле, мы с ним и слова не сказали. История была поведана Хеме в тот же день, когда солдат пропал. У нее все мысли были заняты арестом Гхоша, и она пропустила ее мимо ушей.

Я уже собирался заговорить и перевел взгляд на офицера.

Это был он, грабитель, тот самый, что пришел за мотоциклом!

То же лицо. Тот же лоб, те же зубы, только… Этот держится посолиднее и не такой тощий. На отглаженной форме ни пятнышка, берет заткнут за погон, вид подтянутый, как и положено профессиональному солдату.

Нет, это не он.

Румянец начал возвращаться на мои щеки. Примчались Розина и Генет. Вокруг нас собралась небольшая толпа.

— Объявился какой-то солдат с ключом и уехал на мотоцикле, — проговорил Шива.

Я кивнул:

— Да.

Офицер улыбнулся, наклонился ко мне и вежливо спросил по-английски:

— А больше ничего не помните? Может, вы о чем-то не упомянули?

— А вот и Розина, — прервал его Гхош по-амхарски обратился к ней: — Розина, этот офицер интересуется мотоциклом Земуя.

Розина низко поклонилась. Ну да, с грабителем она тоже была очень вежлива, зато нашла слова, которые его сразу вывели из себя. Хоть бы сейчас была поосторожнее.

— Да, сэр. Я была с мальчиками, когда он пришел. — Она прикрыла покрывалом рот, округлила глаза. — Простите, сэр. Тот человек… он был так похож на вас. Когда я увидела ваше лицо… простите меня. — Она опять поклонилась. — Он был… не такой вежливый, как вы. И одет был… по-другому.

— У нас одна мать, — криво улыбнулся офицер. — Это правда, мы с ним похожи. Как он был одет?

— Армейский китель. Без рубашки. Белая майка. Ботинки, брюки.

— Не заметили в нем ничего особенного?

— Револьвер у него был заткнут вот сюда, — Розина показала себе на верхнюю часть живота, — а не лежал в…

— Кобуре? — подсказал офицер.

— Да. И выглядел он… глаза красные. Он как будто был…

— Пьян? — опять подсказал брат, очень мягко. — Вы спросили, на каком основании он требует мотоцикл?

— Прошу вас, сэр. У него был револьвер. Он сердился. У него были ключи.

— Что он сказал вам?

— Много чего. Сказал — забираю мотоцикл. Я не возражала. — Розина отступила от отрепетированного сценария, но все шло гладко.

— А что такое? Что случилось? Что произошло с мотоциклом? — спросил по-английски Шива, и я поразился его отваге.

— Этого-то я и не знаю. — Английский у офицера был безукоризненный, манеры мягкие. — И мотоцикл был ему ни к чему. В армии ему бы все равно не разрешили на нем ездить. — Он помолчал, как бы раздумывая, сказать ли еще что-нибудь, и продолжил, обращаясь больше к Гхошу и Хеме: — Его никто после не видел. Я выяснил только, что две недели назад он сбежал в самоволку. Женщине, с которой живет, он сказал, что отправляется за мотоциклом. — Он повернулся ко мне с Шивой: — Вы видели, как он уезжал?

— Я слышал звук мотора, — сказал я. Он кивнул.

— Доктор, не будете возражать, если мы немножко осмотримся?

— Пожалуйста, пожалуйста, — сказал Гхош.

Офицер и его водитель обошли дом, зашагали по посыпанному гравием проезду. Меня словно притиснуло к земле. Только-только все начало складываться, Гхоша выпустили, и вот этот офицер собирается снова ввергнуть нас в ад? Генет не спускала с меня глаз, Розина присела на корточки, ковыряя в зубах веточкой эвкалипта. Двое военных дошли до гребня, обогнули приемный покой и скрылись из виду. Если они на обратном пути заглянут под навес, все пропало. Мотоцикл хорошо спрятан, но кто ищет, тот всегда найдет.

Прошла целая вечность, прежде чем они вернулись.

— Благодарю, доктор. — Офицер пожал руку Гхошу. — Я опасаюсь самого худшего. В тот день, когда император возвратился, кое-кто из наших солдат дорвался до больших денег. Брат оказался как-то в это замешан. Пожалуй, даже к лучшему, что он исчез.

Когда джип скрылся, Гхош испытующе посмотрел на нас. Он почувствовал что-то неладное, но спрашивать ни о чем не стал. Стоило Гхошу и Хеме удалиться обратно в дом, как я свернул за угол и меня вырвало. Генет и Шива бросились было за мной, но я замахал им рукой, чтобы шли прочь. У желудочно-кишечного тракта имелись свой разум и свое сознание.