Кристина Кабони: Тропою ароматов

Кажется, что и теперь она пытается что-то разглядеть между строк. Но в ровном почерке, которым покрыты страницы, нет ничего, что помогло бы Лючии объяснить внучке: идеальный аромат не выбирают, как куклу.

Аромат – это путь. Чтобы обрести собственную душу, нужно пройти его до конца.

Запах, поднимавшийся от реки Арно, отдавал сухостью. Он напоминал вонь заплесневелой муки и вызывал отвращение, порождая разочарование. Оно уже давно угнездилось в душе.

Элена Россини прижала скрещенные руки к груди и попятилась. Перед ней раскинулась медленно текущая река. За сухие летние месяцы река обмельчала: дождь в этих местах был редким гостем, а год выдался засушливым.

– Даже звезд не видно, – пробормотала Элена, закинув голову и вглядываясь в вечернее небо.

И все же луч света прорезал то тут, то там плотную теплую сентябрьскую ночь, поблескивая на хромовой поверхности замков, понавешанных на мосту влюбленными. Замки скучились на решетках парапета точно так же, как мысли в голове девушки.

Элена протянула руку и провела пальцем по одному из них. Для влюбленных замок символизировал своего рода договор, заключенный на целую вечность. Они защелкивали его в попытке спасти свои чувства от износа и истощения.

Маттео выбрал огромный тяжелый замок и защелкнул у нее на глазах, а ключ выбросил в реку. Элена запомнила вкус поцелуя, последовавшего за этим обрядом. Все произошло за несколько минут до того, как Маттео предложил ей переехать к нему.

Ее передернуло от этого воспоминания.

Теперь Маттео – всего лишь бывший возлюбленный, бывший партнер, бывший много чего еще.

Элена стиснула руки, отгоняя дрожь, и пошла вперед. Прежде чем свернуть в сторону площади Микеланджело, она бросила последний взгляд на вереницу замков, символизирующих чьи-то надежды. «Готова поспорить, скоро к ним присоединится новый», – подумала она. Еще один клещ вопьется в решетку моста, толстый и золотистый. И если она хоть немного знает Маттео, новый замок будет именно таким. На нем будет надпись: «Маттео и Алессия…» – так зовут его новую возлюбленную, ту, что заняла ее место. Ту самую, которую Элена по глупости какое-то время считала подругой. На секунду она снова вспомнила эту сцену: Алессия и склонившийся над ней Маттео – вместе, в тот самый миг, когда двое поверяют друг другу самую сокровенную тайну.

«Какая же я дурочка», – подумала Элена.

Давно пора было обо всем догадаться. Но Маттео совсем не изменился, его отношение было все тем же, что и в первые дни. И это самое страшное. Как несправедливо! У нее не было ни единого шанса.

Элена ускорила шаг, словно хотела обогнать накатившее воспоминание, преследовавшее ее все утро. Бесполезно: оно вставало перед глазами снова и снова, точно застывший кадр любовной драмы.

Элена распахнула дверь в маленький ресторанчик, который держала вместе с Маттео. Обычно в это время ее друг составлял меню на кухне. Но на этот раз ее взгляду предстала картина, заставившая ее буквально окаменеть. Элена ухватилась руками за дверь: потрясение было настолько сильным, что у нее подогнулись колени.

Алессия и Маттео вскочили, подхватили вещи и попытались прикрыться.

Все трое оторопело смотрели друг на друга. В тишине слышалось тяжелое дыхание недавних любовников.

Элена онемела – так и стояла у двери, не шевелясь, пытаясь осознать смысл сцены, свидетельницей которой она только что стала. Постепенно мысли возвращались.

– Какого черта вы делаете?

Через мгновение она уже пожалела о бессмысленном вопросе, сорвавшемся с языка. Что за глупость? Ответ очевиден. Смысл случившегося понятен даже слепому, а Элена все видела четко и ясно. Да и слышала тоже.

И если бы кровь не стыла у нее в жилах, она с радостью посмеялась бы над нелепостью происходящего. Но, совершенно утратив чувство юмора, она так и стояла на пороге, сжав руки в кулаки, и ее сердце бешено колотилось. Униженная, переполненная негодованием, Элена ждала, что скажет Маттео. Тот поначалу смутился, но затем вдруг набросился на Элену с обвинениями. Он даже не потрудился придумать какое-то оправдание и не пытался ничего отрицать. Никаких тебе «я все объясню» или «все совсем не так, как тебе показалось…».