Александра Миронова - Птице Феникс нужна неделя

— Мартин, смотри — бабуин!!! — неожиданно завопила она, перепугав Мартина, на короткий момент утратившего контроль над движением машины. Он быстро взглянул в окно — действительно, на обочине дороги сидел бабуин и непосредственно почесывал пузо.

— Останови! — потребовала София.

— Ты что, нельзя, они могут быть агрессивны и опасны! — возразил разумный Мартин.

София вдруг рассмеялась. Что ей были бабуины после всего, что пришлось пережить в жизни? Она взглянула на Мартина и снова рассмеялась. Он послушно включил знак поворота и подъехал к обочине.

— Ты уверена, что хочешь с ним пообщаться?

— Абсолютно. — София уже открывала двери, чтобы выйти. Он вздохнул. Она так и не ответила на вопрос, откуда она. Останавливаться на скоростной дороге было нельзя, но Мартин уже понял — эта женщина не из тех, кто смотрит на дорожные знаки. Он обернулся — София уже была возле бабуина. Тот смотрел на нее, склонив голову набок, и глухо рычал.

— Ну, привет, — сказала ему София и тоже склонила голову набок. Некоторое время они рассматривали друг друга. Мартин снова почувствовал опасность, как тогда, на ночной улице, и, выскочив из машины, присоединился к Софии.

— У тебя есть что-нибудь, чем его можно угостить? — поинтересовалась она.

— Нет, я обычно не ношу с собой корм для обезьян.

София снова засмеялась, и Мартин обратил внимание, как меняется ее настроение. Вчера она была в слезах, а сегодня совершенно искренне смеется. Обезьяна глухо зарычала. София развела руками:

— Ну прости, этот дядя не знал, что ты будешь очень голодным.

Как здорово было бы привезти сюда Марию, она же просто обожает обезьян. Только, пожалуй, этот самец размером с Софию и правда был опасен. Обезьяна глухо зарычала и вдруг кинулась к Софии. Та заорала и отскочила назад, попав прямо в объятия Мартина. Зверь бросился на них. Уворачиваясь от нападения, Мартин резко рванул влево и, стараясь спасти Софию, закрыл ее своим телом. Они не удержались на ногах и упали на землю. Обезьяна схватила солнечные очки Софии и в несколько мощных прыжков пересекла шоссе, скрывшись в чахлой растительности. София и Мартин замерли. Мартин чувствовал сквозь тонкую футболку, как бьется сердце Софии, и ощутил, как она дрожит. Он попытался успокоить ее, словно маленького ребенка.

— Ну-ну, все в порядке. Он ушел, — глупо прошептал в ухо и почувствовал запах ее волос. Какие-то пряные масла. Что-то цветочное и еще что-то, очень женское. Он вдохнул запах ее тела. Казалось, оно просто сочилось феромонами. Мартин неожиданно почувствовал тяжесть внизу живота и то, как ее тело содрогается. Секунду спустя он понял, что она смеется. Мартин отпустил Софию и приподнялся. Ему стало неловко и стыдно. Как школьник, ей-богу. София села на землю и содрогалась от хохота. Слезы текли по щекам. Мартин поднялся, отряхнул джинсы от пыли и попытался оттереть следы падения с футболки. Но не выдержал и тоже улыбнулся. Через несколько секунд они оба смеялись. Несколько водителей машин, проезжавших мимо, приветственно просигналили мужчине и женщине, сидящим на обочине дороги и смеющимся как сумасшедшие.

Потом был мыс Доброй Надежды. София все время путала, какие океаны там встречаются на самом деле, а Мартин смеялся — она оказалась полным профаном в географии. Внезапно женщина показалась ему очень забавной. Теплой, солнечной и смешной. Они поднялись по тысяче ступеней на самый верх мыса и теперь смотрели вниз, сравнивали его с Гибралтаром, спорили о породах обезьян и говорили о тысяче пустяков, не касаясь самого главного. По какому-то молчаливому согласию. Им было все равно. Совершенно безразлично, что за спиной у каждого из них наверняка непростая история. Сейчас это не имело никакого значения. Были мужчина, женщина и природа невероятной красоты.

По пути назад Мартин остановился возле пляжа, они вышли из машины, чтобы немного прогуляться. Вдыхали соленый воздух, ловили брызги океана. В какие-то моменты София умолкала, в голове возникали образы — один ярче другого. Она вдруг явственно увидела героиню своей книги. Женщина, которая очнулась ото сна и вдруг… Что вдруг? Пока еще неважно, что вдруг, просто ей надо проснуться, вылезти из своего кокона и взглянуть вокруг. Она записывала отрывки мыслей в телефон, а он был уверен, что она отправляет кому-то миллионы сообщений. И его это почему-то трогало и вызывало горькое чувство где-то глубоко внутри, между ребрами, ближе к солнечному сплетению. Но он был даже рад этому давно забытому ощущению. После пятидесяти, оказывается, еще можно испытывать боль и желание рядом с этой странной женщиной, так неожиданно возникшей в его жизни.