Владимир Матлин - Куклу зовут Рейзл

Вскоре после полуночи в квартире раздался звонок и одновременно стук во входную дверь. Саша не спал, но в прихожую не вышел. Открыл дверь папа. Саша услышал резкие мужские голоса, а потом различил папин голос:

— Там никого постороннего нет, только сын.

Дверь в Сашину комнату распахнулась, вошёл человек в военной форме, вскользь взглянул на Сашу, посветил фонариком под кровать, по углам и бросил: «Одевайся, выходи».

Обыск продолжался всю ночь, до рассвета. Сашу с мамой и Настей закрыли в кухне, а трое военных в сопровождении папы и дворника дяди Васи ходили из комнаты в комнату и выгребали содержимое шкафов, ящиков стола, буфета. Даже Настиного сундука. В одном месте разобрали паркетный пол. Когда обыск закончился и папу уводили, он посмотрел на Сашу запавшими красными глазами и сказал:

— Я ни в чём не виноват. Скоро это станет ясно. Я служил и служу партии, а партия всегда права. Помни это.

Когда машины с арестованным выехали со двора, мама дала волю слезам. Саша уложил её на диван, они с Настей накапали в рюмочку валерьянки. Мама долго не могла говорить — спазмы сдавливали горло. Постепенно она стала произносить отдельные слова:

— Он знал… он знал, что входить туда не надо. Он знал и не хотел. Его заставили… Он говорил: «Я давно отдалился. Какой я еврей? Я не имею с еврейством ничего общего». А они: «Нужно, Матвей Борисович, нам нужны там верные люди». Против его воли ввели, а теперь он же виноват… Он всего-то был там на заседаниях два-три раза. А теперь должен отвечать наравне с этими проклятыми сионистами, националистами, разными там Перецами и Квитко…

Около полутора лет Саша Яннай провёл в Якутии, куда они с мамой были сосланы после ареста отца — в соответствии с Постановлением ЦИК СССР от 8 июня 1934 года. Именовались они ЧСИР — члены семьи изменника Родины. Жизнь была полуголодная и холодная. В их посёлке оказалось ещё несколько ссыльных семей, но мама с ними принципиально не общалась: она была уверена, что недоразумение с её мужем рано или поздно разрешится, его освободят, а она с сыном вернётся в Москву в свою квартиру. А эти ссыльные… что они за люди? Скорее всего, враги народа, ведь у нас зря не наказывают… (Где ей было знать, что к этому времени генерал Яннай был уже осуждён военным трибуналом и расстрелян, а в их квартире на Фрунзенской набережной поселилась семья заместителя начальника Главного политического управления Советской Армии?)

Когда Саше исполнилось восемнадцать, его вновь арестовали, теперь уже не как ЧСИРа, а по отдельному, его собственному делу. Он был доставлен в Москву, на Лубянку; ему было предъявлено обвинение в измене Родине и шпионаже в пользу Израиля. Молодой лейтенант, проводивший следствие по делу, сказал, что органам известно, что Саша был завербован в 1949 году израильским агентом Садогурским. Саша сначала не мог вспомнить, кто это такой, но когда ему показали фотографию бородатого старика, вспомнил и рассказал историю их знакомства. Во всех подробностях, включая пятно на Катином пальто.

История эта произвела сильное впечатление на молодого следователя, который как будто растерялся. Он пригласил своего начальника и велел Саше повторить всю историю слово в слово.

Начальник внимательно выслушал Сашу, глядя на него сквозь очки без оправы, потом помолчал и сказал:

— Ты, значит, чудотворец… Да-а, здорово работают. Нашей разведке поучиться. — И следователю: — Ты очную ставку ему проводил с этим… который его завербовал?

— Его уже нет в живых. Старый был, не выдержал…

— Хотелось бы на него взглянуть. — И Саше: — Он тебе примитивный фокус показал с исчезающими чернилами, они за границей в шуточных магазинах продаются, а ты, идиот, клюнул на дешёвку. Родину предал…

По гуманным соображениям смертная казнь в Советском Союзе была отменена, но за измену Родине и шпионаж полагался расстрел. Однако поскольку в момент совершения преступления Саша был несовершеннолетним, смертную казнь заменили на двадцать лет заключения в исправительно-трудовых лагерях строгого режима. Так Саша Яннай в 1953 году оказался в ГУЛАГе.

В день прибытия, когда его завели в барак, Саша хотел было разместиться на первом же свободном местечке на нарах, но огромного роста украинец упёр ему в грудь свою пятерню:

— Не! Провалюй звидси. Ваши там, — указал он в конец барака.

Так Саше был преподнесён первый урок важной науки, которая называется «знай, кто ты есть». Каждый должен держаться себе подобных — таков лагерный закон. Только среди своих ты можешь считаться человеком, только свои признают твоё право на существование. Нравится или нет — держись своих.