Клиффорд Ирвинг - Мистификация

– Забудь об этом, – тут же отреагировал я. – Что бы мы ни делали, не надо жадничать. Жадность – наша погибель. Заботься о книге, а деньги сами о себе позаботятся. Пока же нам надо дочитать рукопись, а завтра с утра первым делом сделать парочку ксерокопий.

Дик взметнулся с кровати и схватил "Желтые страницы" из ящика.

– Здесь где-то рядом должен быть копировальный центр.

Так и оказалось – в четырех кварталах от нас, вниз по Уилширу, ближе к центру города, – и на следующее утро мы приехали туда уже в девять часов. Одну стену магазина, к моему счастью, полностью занимала последняя модель многофункционального ксерокса. Я вытащил рукопись из голубой папки и положил ее на прилавок:

– Сколько времени потребуется для производства двух копий?

Оператор вытер руки хлопчатобумажной тряпкой:

– Количество страниц?

– Около четырехсот.

– Это что, роман?

– Именно, – встрял Дик. – Великий Американский Роман.

Мы слонялись около прилавка, аккуратно избегая любых намеков на бившуюся в наших разумах тему, пока машина делала свое дело, а уже спустя час положили две наши копии в старый потертый портфель Дика, рукопись Стэнли – обратно в папку и вернулись в отель. Я позвонил Мейеру и назначил встречу на четыре часа вечера в "Четырех дубах".

– Ну, это же настоящая бомба, так ведь? – спросил Стэнли, как только мы с крепко зажатыми в руках кружками пива расселись в его просторной гостиной, отделанной в раннеамериканском стиле, в окружении портретов бабушки Моисея.

– Выскажусь прямо, Стэнли, – начал я. – Мне не понравился мистер Дитрих. Думаю, что он просто склочный старик. Вонзает нож в спину Хьюза при любой удобной возможности, а сам вечно весь в белом. Это мелочная, злобная книга, а парню, который это написал, нельзя доверить даже сочинение рекламы на пакете молока.

– Но факты-то тут. Это бестселлер, я тебе говорю. Абсолютный динамит! Не знаю, сколько "Макгро-Хилл" платит тебе за нынешнюю книгу, но уверен, что на этом ты сделаешь намного больше. Значит, так: я позвоню Дитриху завтра утром. Тебе назначить встречу?

– Извини, Стэнли. Я сказал именно то, что имел в виду. Мне не понравился Дитрих, и я не хочу на него работать. Давай забудем об этом. Но спасибо за предоставленную возможность. Я серьезно.

После десяти минут ожесточенных уговоров Стэнли понял, что дело с места не сдвинется. Он смотрел на меня с неподдельным сожалением, как на слабоумного. Парню предложили самое выгодное предложение в его жизни, а он от него отказался. Потом, слегка зардевшись, Мейер положил руку мне на плечо:

– Хорошо. Но сделай мне, пожалуйста, два одолжения, ради нашего старого знакомства. Во-первых, мне бы хотелось, чтобы ты еще немного подумал об этом деле. В смысле, если все-таки ты переменишь мнение, то предложение еще в силе.

– С радостью, Стэн, – сказал я, подумав, что задержка публикации труда Дитриха будет нам только на руку.

– И во-вторых... – Стэнли закусил губу. На какое-то мгновение он заволновался, но потом быстро вернул привычный оптимизм. – Это деликатный момент. Я не должен был показывать тебе эту рукопись без разрешения Ноя.

– Во мне – как в могиле.

– Дело не только в этом. – Стэнли откашлялся. – Самое главное, у меня вообще не должно было быть этой копии. Дитрих дал мне рукопись на время, и я ксерокопировал ее, но об этом никто не знает. Я действительно не должен был этого делать... и попаду в несколько щекотливое положение, если этот факт выйдет наружу.

– Стэнли... – торжественно покачал головой я. – Я ничего не скажу ни единой живой душе. Можешь мне верить.

Пять минут спустя мы с Диком уже ехали обратно.

– О боже! – возопил мой коллега. – Парень украл рукопись, а мы украли ее у него! И он еще попросил нас никому об этом не рассказывать!

– Правильно, – промурлыкал я. – И Стэнли не сможет никому рассказать, что дал нам текст Дитриха.

– Знаешь что? Не иначе в отеле "Холидэй" нас ждет Ховард Хьюз и желает поведать тебе каждую деталь своей бурной биографии.

– Сейчас я поверю во все, – задумчиво откликнулся я. – Во все.

Рукопись Дитриха оказала нам огромную психологическую поддержку. Она развеяла мои последние страхи, что мы не сможем сделать нечто большее и лучшее, чем просто какое-то подобие стенограммы никому не интересных разговоров. На самом деле там содержалось не так уж и много новой информации: большинство деталей мы уже знали по материалам "Тайм-Лайф" и вырезкам из газет. Важным же был характерный тон голоса Ховарда, проскальзывающий в его неформальных разговорах с Дитрихом. Именно со слов Ноя я узнал, что у Хьюза было два любимых способа решения деловых проблем: "Увольте этого сукиного сына" и "Возьмите чужие деньги".