Владимир Леонов - Лабиринт Минотавра

– ?

– Легче быть камнем, чем человеком, – уловив непонимание Владимира, продолжил Барон. – Легче согреть камень, чем разбудить сердце человека. Камни остаются камнями, что бы с ними ни произошло, а вот люди могут потерять свое человеческое начало, их сердца могут закаменеть… Самый холодный камень может быть согрет солнцем, и, если к нему прикоснуться, он отдаст свое тепло. А вот сердце человека замерзает до такой степени, что вернуть ему былое тепло не в состоянии даже самое жаркое солнце и, чтобы отогреть его, надо иметь огромное терпение, потому, что иногда на это уходит вся жизнь. Если не произойдет чуда. Но… все зависит только от самого человека и только тогда он получает удовольствие без раскаяния, если сам создает тепло. Счастье прямое для нас, это жизнь с нашей совестью и нашей памятью в покое. Так я понимаю гармонию жизни. Ее дух и смысл.

Через минуту, уже собравшись уходить, Владимир вспомнил, что ему надо сказать Цезарю, повернулся к Барону и проговорил: «Мне нужно встретиться с тем человеком, с которым вы ужинали в тот роковой вечер».

Барон глазами, как двумя льдинками, тающими на весеннем солнце, ответил пониманием, продолжая сидеть в той же позе и, как – то странно улыбаясь, смотрел на стол. Владимир еще хотел что – то сказать, как вдруг на полуслове замолчал.

На мраморном столе лежал комсомольский значок. Золотой… Конъюктурный сын своего времени, разрешающего и извиняющего порок, расширяющего горизонты варварства, одевающего его в приличие и благоверность, отливающие внешним блеском на скользких золотых паркетах прагматичного века!

Цыганского барона ограбили после смерти

Из гроба вытащили 100 тысяч рублей, 3500 долларов, часы «Ролекс», бриллианты и много других необходимых покойному вещей

– Это что за странные ямы? – спрашиваю провожатого, который вызвался показать мне цыганский участок Заельцовского кладбища в Новосибирске. В земле вырыты и забетонированы по краям квадратные ямы размерами примерно 3 на 2,5 метра.

– А это и есть будущие цыганские могилы. Табор заранее выкупает землю, – поясняет он.

Ни оградок, ни памятников. Своим покойникам цыгане строят подземные жилища. Гроб опускают в забетонированную комнату, после чего женщины снимают с себя все золотые украшения и бросают в яму. Таков обычай: чтобы дорогой покойник на том свете не знал нужды. Потом на могилу кладется бетонная плита, заливается бетонным раствором. Украсть замурованное золото невозможно, разве что с отбойным молотком ночью на кладбище наведаться…

Но этот обряд – для рядовых цыган. Тому же, кого называют цыганским бароном (на самом деле «баро», то есть «старший»), оказываются совсем другие почести. На тот свет их отправляют в могилах класса «люкс». В бетонные склепы опускают все, что нажито, – видеомагнитофоны, телевизоры, золото, украшения, сотовые телефоны. Вдруг что понадобится.

Именно с такими почестями хоронили цыгана Михаила Оглы, безвременно павшего в уличной драке в начале июня. Но недолго ему пришлось полежать в тишине. Через несколько дней изобретательные воры нашли лазейку в бетонную сокровищницу.

Как выяснилось, один из злоумышленников (он уже задержан, оказался уроженцем Азербайджана) был на похоронах Оглы и, пока все рыдали, внимательно присматривался к склепу. Выяснил, что бетон не сплошной. Есть два участка, выложенных кирпичом. Остальное было делом техники и крепких нервов: сделать подкоп, разворотить ломами кирпичную стену склепа толщиной в два кирпича и – «Сим – сим, откройся!».

Когда был вынут последний кирпич, воры поняли, что попали прямиком… в бар. Один из двух, справа и слева от гроба, баров – в могиле Оглы. На зеркальных полках отражались бокалы и батареи бутылок (только благородное вино и дорогой коньяк). Рядом – накрытый столик. Чуть поодаль, за изголовьем, стойка с телевизором, видеомагнитофоном и музыкальным центром.