Владимир Леонов - Место встречи – детство

– Ай, какой же ты удалец – молодец. Все спорится в твоих руках. Вот бы мама твоя видела, очень гордилась бы таким славным работящим сыном.

– Бабушка, а что делают Ника и Дымок? – поинтересовался я, смывая очередную паутину пыли.

Старушка просеменила к окну.

– Ника лежит на траве, животом вверх, а твой пес присел рядом и смотрит на овчарку, наверное, любуется. Так хорошо им, вот бы люди так жили всегда в дружбе, – со вздохом закончила бабушка Люба.

Меня все подмывало спросить про сюрприз, ну просто распирало от неуемного желания. Это не ускользнуло от мудрых глаз сторожихи

– Не волнуйся! Сюрприз приготовила! Он здесь! – добродушно сказала она. Вот закончи уборку, осталось немного тебе, пригласим Дымка, и вы увидите.

Наконец порядок пришел в конторку. Все было отмыто, подметено. Пол чистый, без пятен, стены блестели, полки приобрели прежний вид. Стекла в окнах я натер так. что они стали прозрачнее кристалликов воды. Розовые тряпичные занавески на них, после того, как я несколько раз прошелся по ним мокрой тряпкой, выглядели как из прачечной.

– Вот и славно ты потрудился, – буквально пропела трогательно – ласково бабушка Люба. – Зови теперь своего пса, будете смотреть сюрприз.

Я выскочил на улицу. Стоявший в это время в одиночестве Дымок осклабился, улыбнулся, громко чихнул и отчаянно завилял хвостом, говоря: «Ну где же ты пропал, мой мальчик? Мне так одиноко!» Как я сообразил, Ника покинула своего ухажера, так сказать, отбыла к месту своей постоянной дислокации, к воротам – видимо, кто – то пытался ненароком пробраться на завод.

– Ну что, мой милая дворняга, – обратился я как можно вежливее к собаке, – извольте проследовать за мной. Нас ждет бабушкин сюрприз.

Я открыл дверь конторки, как и полагается по чину, вошел первым, за мной перенес свое тело на пол Дымок. Посредине комнаты стояла клетка, а в ней, уцепившись маленькими крепкими коготками в прутья, повисло на стенках очаровательно упитанное существо с хитрой мордашкой. Хомяк! Настоящий хомячок! Я все ожидал увидеть, но только не это милое создание, вызывающее невольно улыбку и желание прикоснуться к нему, провести пальцами по мягким лоснящимся бокам.

Дымок остановился, настороженно всматриваясь в ранее неизвестное ему земное создание. Потянул носом, словно проверял, как оно пахнет, это маленькое толстенькое тельце. Остался довольным, запах не вонючий и не резкий. Значит, не бездомный. Это уже хорошо. Это значит, свой, домашний. Надо присмотреться, а вдруг подружимся!

Пока я любовался издали хомяком, а Дымок размышлял в нерешительности, бабушка Люба открыла дверцу клетки. О боже! Хомяк отпрянул от прутьев, быстро – быстро выскочил наружу, просеменил коротенькими лапками по полу прямо к Дымку. И, нисколько не пугаясь, взобрался по его шерсти наверх, уселся на голове и радостно так закрутился, попискивая от восторга. Дымок стоял неподвижно. Не шелохнувшись. Не вилял хвостом. Не улыбался. Не чихал. И даже пасть не открыл. Прямо – таки остолбенел от неслыханной наглости. От такой вопиющей бесцеремонности. Напоминал собой скульптуру из базальта.

А хомяк устроился поудобней, лег на свое желтенькое мягкое брюшко и начал лапками сучить шерсть Дымка, перебирая быстрыми движениями каждую шерстинку. Дымок ощутил, как тепло волнами прокатилось по его телу, приятно заныло под лопатками. Я увидел, как удовольствие отразилась на морде пса. Этот маленький безобидный хомячок нашел слабое место у собаки, ее темечко. Расчесывая в этом месте своими коготками шерсть, он доставлял Дымку полное наслаждение. Дымок осторожно опустился на пол, вытянул голову вдоль передних лап. А хомячок продолжал перебирать и перебирать и на его голове каждую шерстинку, не обращая внимание на меня.

– Мой хомяк мастак заводить друзей, – тихо проговорила хозяйка, – зовут его Толстячок. Никто не может отказать ему в дружбе. Если бы его не было у меня, не знаю, как бы жила, ведь давно я одна.

Дымок лежал и улыбался во всю пасть. Хомячок так осторожно перебирал лапками шерсть собаки, что, посмотрев на него сверху, я и сам заулыбался во все свое лицо.

Спустя некоторое время бабушка Люба приблизилась к собаке, сняла своего Толстячка с ее головы и закрыла обратно в клетке. Хомяк плюхнулся на подстилку, как подрубленный. И здесь же тихонько засопел.

– Устал мой работничек, – с умилением произнесла хозяйка. – Теперь всю ночь спать будет.

Дымок, пошатываясь от перенесенных удовольствий, поднялся на ноги, морда была такая заспанная, добрая. Пес мотнул несколько раз головой, приходя в себя, подошел к бабушке Любе, доверчиво ткнулся в ее старенькие галоши. Выразил свою признательность.