Марк Дейч - Коричневые

Как– то к прокурору Юго-Западного округа Москвы В.Юдину пришли члены Союза евреев-инвалидов и ветеранов войны Ефим Гохберг и Борис Стамблер. Они попросили текст постановления о прекращении уголовного дела в отношении Корчагина. И хотя просьба была вполне законной, прокурор Юдин выставил стариков из своего кабинета.

Они пришли еще раз. Оба – в военной форме, с орденами: 73-летний инвалид войны Борис Стамблер – гвардии рядовой, получивший тяжелейшее ранение на Курской дуге, и 86-летний ветеран войны полковник Ефим Гохберг. Они сказали, что не уйдут, пока не получат текст постановления, а если прокурор хочет применить силу – пусть применяет.

Юдин растерялся и бумагу все-таки выдал. Хотя обязан был это сделать сразу, по первому требованию.

В постановлении следователь по особо важным делам прокуратуры Юго-Западного округа А. Тихонов ссылался на « литературно-правовую экспертизу произведений Корчагина В.И. в Российском университете дружбы народов ». Согласно прокурору Тихонову, эксперты ничего такого разжигающего в вышеупомянутых «произведениях» не нашли, а «следствие полностью доверяет объективности и компетентности выводов экспертов».

Председатель Союза евреев-инвалидов и ветеранов войны, Герой Советского Союза, командир танкового батальона Моисей Марьяновский обратился к ректору Российского университета дружбы народов. Из ответа ректора выяснилось, что к проведенной экспертизе университет никакого отношения не имеет.

Следователь прокуратуры Тихонов ставил перед анонимными экспертами два вопроса: направлена ли книга Корчагина на возбуждение национальной вражды или розни и имеются ли в ней призывы к насильственному свержению государственного строя РФ? Судя по всему, ответы неведомых экспертов следователя удовлетворили. Но вопросы эти – сугубо юридические, ответы на них должно было дать следствие. Более того, ст. 78 Уголовно-процессуального кодекса гласит: с юридическими вопросами обращаться к экспертам запрещено.

С помощью таких экспертиз, неведомо кем проведенных, прокуратура Москвы возвела вокруг «академика»-антисемита надежную защиту. Депутат городской думы, председатель Московского антифашистского центра Евгений Прошечкин пытался найти в ней брешь. В ответ на его неоднократные обращения к прокурору Москвы дело против Корчагина было возбуждено вновь и направлено куда бы вы думали? Правильно: все в ту же прокуратуру Юго-Западного административного округа. Где, как и следовало ожидать, его опять благополучно прекратили, о чем Прошечкина торжественно известила заместитель прокурора округа Л. Кутловская.

После новой серии обращений к прокурору Москвы дело возбудили в третий раз. Ничего хорошего из этого не вышло: начальник управления по надзору за следствием в прокуратуре Н. Пудова посчитала, что «следствие пришло к обоснованному выводу об отсутствии в действиях Корчагина состава преступления».

Между тем, книга самозванного «академика» без ограничений продавалась в столице. Собственно, Корчагин ее и не писал – сам он и двух слов связно произнести не в состоянии. Он составил ее из «произведений» любимых и почитаемых авторов. Более ста страниц книги – выдержки из Адольфа Гитлера. К фюреру Корчагин относится с явным одобрением, чего не скрывает. А поскольку ничего противоправного в действиях сего «академика» прокуроры не находили, стало быть, и они тоже одобряли. Например, вот это:

«Борясь за уничтожение еврейства, я борюсь за дело божие».

Инвалид Борис Стамблер в очередной раз попросил разрешения прокурора Юго-Западного округа ознакомиться с текстом очередного постановления о прекращении уголовного дела в отношении Корчагина. Заместитель прокурора округа Л. Кутловская ответила гвардии рядовому: «Ничего мы вам не дадим. Можете жаловаться!»

Солдат жаловать не будет – не привык, да и силы уже не те. Я сделал это за него. В связи с чем позволил себе задать вопрос прокурору Москвы (ведь сила чиновничья – в единении со своим начальством. Особенно в вопросах идеологии). Посему я спросил городского прокурора: он часом не поклонник фюрера? Или, на худой конец, дуче? Его подчиненные этого почти не скрывали.

В первые месяцы после избрания Путина Президентом России буквально вся страна затаилась.

Дескать, какой он, Путин? В качестве Президента России? Господин или все-таки товарищ?

По РТР телевизионный фильм показывали – «Неизвестный Путин». Большего лизоблюдства мне видеть не приходилось. Ну прямо – «Дорогой Леонид Ильич».