Ярослав Астахов - Черные врата

Слова молитвы такие: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Она не произносится вслух. Как правило, монахи повторяют ее в уме (поэтому она называется еще умная молитва), и некоторые из них – постоянно. Все существо тогда привыкает к этому столь, что произнесение каждого слова совпадает с ударом сердца. Чего это дает монаху? По крайней мере уж то, что именует восточный ведизм очищением сознания. Освобождением от «белого шума», как это называет Восток, то есть от неконтролируемого потока обрывков мыслей, случайных ассоциаций, переменчивых настроений. Освобожденное от всего этого, сознание обретает устойчивую концентрацию цели, в нем устанавливается твердость намерения. О практике сей умной молитвы говорит книга неизвестного русского писателя «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу». Йоги Индии, когда случалось им видеть православных молитвенников, поражались тому, как у них «поставлено дыхание», и даже признавали их в этом смысле лучшими «йогами», нежели они сами. Конечно, практика Иисусовой молитвы дает и большее. Она способна «низвести Небесный Огонь в храм сердца», как это говорил Филарет Московский.

Ее еще называют Голубиная Книга. Это легендарный источник русской сокровенной белой (в отличие от чернокнижия) волховской мудрости. Официальной исторической науке известны только частичные и едва ли точные с нее списки. В былинах про нее сказано:

Пала с неба Книга великая, Голубиная...

По ее страницам царь ходит – знаки читает.

«Не двенадцать ли вас избрал Я?» говорит Иисус апостолам. (От Иоанна, 6:70) И Он же говорит ранее: «Не может Сын творить ничего Сам от Себя, не видя Отца творящего; ибо, что сотворяет Отец, то творит и Сын также». (От Иоанна, 5:19) Следовательно, когда Христос избирал на земле двенадцать – Он и тогда прообразом имел в вечности некое деяние Своего Отца! Нет основания воспринимать как «темное» место из послания апостола Павла, которое и до сего времени вызывает споры: «Мы знаем, что… есть боги на небе и на земле… но… один Бог Отец, из Которого все». (1-е Коринфянам, 8:4–6) Учение о богах малых – о прибогах, сказали бы в древности на Руси – находим у Дионисия Ареопагита, столпа православного христианского богословия. «…богами (qeouz) называют высшие сущности… через которых причащаются даров от Бога (Qeou)… в соответствии со своими особенностями». (О божественных именах, 12:4) Также и святой Григорий Палама учил о существовании божественности не только «высшей», но и «низшей». Употребляя для обозначения этой последней иногда просто множественное число: «боги». Со временем смысл этого был утрачен в официальном христианском учении. Но на Руси – не всеми. Молитвы некоторых северных старообрядческих толков и до сего времени включают имена исконных русских богов как Сил, сотворяюших волю Бога. У Дмитрия Мережковского есть меткое изречение о богах Руси: «Можно сказать, что это боги крещеные… переливаются друг во друга, как цвета радуги, а Солнце за ней одно… Все они не только крещеные, но и крестители; все говорят: Идущий за мною встал впереди меня, я не достоин развязать ремень обуви Его». («Атлантида – Европа», Белград, 1930) По сути, Мережковский повторяет слова из апокрифического Евангелия Фомы (стих 35), которые сказал Иисус: «Где Троица – там и боги».

В альманахе «Исконный Триглав» (М., 2004) опубликована работа Дмитрия Логинова «Велесова Книга свидетельствует: евангельские волхвы с Востока суть русы».

Принято полагать, что будто бы раскол произошел только в результате неприятия троеперстия и других действий, по форме несколько отличающихся от принятого прежде канона. Но это представление поверхностно. По поводу одного этого не родилось бы на Руси неприятия столь горячего… вплоть до самосожжений! Причина была в ином. Людей повергало в скорбь, что переписывание по греческим образцам церковнослужебных книг, санкционированное собором 1666 года, хоронило ведение о прямой преемственности русской веры от самого Христа – и закрепляло ложное представление, что будто бы церковь русская есть лишь порождение и наследница византийской. Сей устоявшийся теперь взгляд опровергается текстом Оповеди, старинной рукописи, которая повествует: «Андрей от Иерусалима прошед Голяд, Косог, Роден, Скиф, Словен, достиг Смоленска и… на Валаам пошел, крестя всюду… и многие волхвы окрестились». Вот эти-то окрестившиеся от Первозванного ученика Христа основали русскую церковь – за тысячелетие до Владимира! И она, не знавшая ни гонений, ни ересей, ни крайностей чрезмерного миссионерства твердо сохраняла в лоне своем в изначальном виде учение Самого Христа. Замолчанному этому тысячелетию жизни русской православной церкви посвящена книга протоиерея Стефана Ляшевского «История христианства в земле русской с I по XI век» (М., 2002). История не полна, к сожалению, но основная мысль книги аргументируется протоиереем со скрупулезной тщательностью: «Апостольское преемство от самого Андрея и свет учения никогда не прекращались на русской земле и донесены были до [времен] святого Владимира». Владимир же лишь провозгласил веру, стоявшую на Руси со времен Христа, религией государственной.