Кит Стюарт - Мальчик, сделанный из кубиков

Во вторник вечером я еду через весь город к Мэтту с Клер в их огромный домище в элитном жилом комплексе на северо-восточной окраине города. Это классический район обитания среднего класса, менеджеров средней руки – тщательно спланированное скопление просторных домов, спроектированных с таким расчетом, чтобы каждый в своем бежевом единообразии все же слегка отличался от остальных. Некоторые трехэтажные, другие поменьше и с эркерами, этакий безумный кивок в сторону классических домов тридцатых. Замысел заключался в том, чтобы сымитировать неповторимый дух архитектурного многообразия, присущий классическому британскому предместью, но здесь каждая каменная стена, каждый двухместный гараж, каждая деревянная изгородь буквально бьет по глазам своей новизной. Это город для людей, которые боятся городов.

Мэтт пригласил меня посмотреть матч Лиги чемпионов. Играют «Барселона» с «Ювентусом». Он даже не то что позвал, он умолял меня прийти. Я прекрасно все понимаю. Ему хочется спокойно посмотреть футбол, только обычно ему не дают, потому что у них с Клер четверо ребятишек от года до восьми и каждый вечер у них дома превращается в унылый конвейер смены подгузников, купаний и книжек на ночь. Клер же до смерти хочется узнать, как я держусь, возможно, чтобы потом доложить об этом Джоди, так что Мэтт выторговал себе небольшую передышку в обществе меня и двадцати двух футболистов мирового класса.

Клер с Джоди выросли вместе. В детстве они были друг другу как сестры. Потом обе каким-то образом ухитрились примерно в одно и то же время перебраться в Бристоль. Джоди сражалась с Сэмом, когда все ее подруги еще продолжали тусоваться, но год спустя Клер родила Табиту. Они тогда в шутку именовали себя безответственными малолетними мамашами. Потом Клер родила Арчи, бросила работу менеджера в ресторане, и эта двоица организовалась в сеть родительской взаимопомощи в миниатюре. Очень скоро они поняли, что совершенно необходимо установить между нами с Мэттом дружеские отношения, потому что так они смогут видеться гораздо чаще – такова уж психодинамика дружбы между взрослыми людьми. Так что мы с ним немало времени провели вдвоем в пабах, пока Сэм был маленьким, а у Мэтта детей было всего двое. Мы сидели за столом, слишком уставшие, чтобы шевелиться, пытаясь исподволь выудить друг у друга подробности наших семейных неурядиц – главным образом посредством универсального языка «пацанской чуши».

Например:

– Кажется, «Ливерпуль» в этом сезоне опять пролетел.

– Да уж, им нужны по крайней мере два новых защитника и один полузащитник.

– Кстати, о полузащитниках: я три ночи толком не спал и теперь не помню, где живу.

– А при чем тут полузащитники?

– При том, что мне нужна поддержка.

Ну и все в том же духе. Хотя мы с Мэттом довольно-таки разные. Он пухлый и милый, заразительно смеется и совершенно беззастенчиво носит футболки постоянно. Работает он консультантом по внедрению программного обеспечения, зашибает кучу бабла, которое все подчистую уходит на детей. Сначала это было органическое детское питание и навороченные коляски из тех, в каких, если верить снимкам в глянце, возят своих отпрысков знаменитости. Теперь это уроки игры на фортепиано, дорогущие наборы «Лего» и ежегодные поездки в Диснейленд в Париж. Он – типичный отец из среднего класса. Ультраобразцовый отец. Намотает слинг, даже не задумываясь. По правде говоря, я не вполне уверен, задумывается ли он вообще о чем-нибудь. Они с Клер не читают газет, не смотрят новостей и практически никуда не ходят. В их глазах реальный мир существует для каких-то других людей. Они живут в герметично запаянном пузыре родительства, в призме, в которую все прочие события втягиваются и уничтожаются. В черной дыре семейственности. Впрочем, в этом они чертовски хороши. Мэтт способен поменять два подгузника одновременно, не прерывая при этом конференции по «Скайпу» с каким-нибудь программистом из Бангалора.

Но, что меня радует, в их доме творится ровно такой же кавардак, как и в нашем. Даже еще хуже. Мэтт открывает мне дверь, и уже в прихожей начинается игрушечная демилитаризованная зона. По полу разбросаны полураздетые Барби и Кены, их крохотные одежки валяются повсюду, как после особенно разнузданной вечеринки в игрушечном особняке «Плейбоя» производства фирмы «Фишер-прайс». На лестнице лежит поверженный «Лего»-монстр АТ-АТ из серии «Звездные Войны», изрыгая пластмассовые кирпичики прямо в ядерно-розовую спортивную машину Барби. Пол устлан ковром из сотен пластиковых солдатиков – грозная полоса препятствий для неосторожного, отважившегося вступить в эту комнату босиком. Диван в гостиной трагически пал жертвой нашествия орды мягких игрушек. Книжные полки давным-давно превратились в перевалочный пункт для полчищ диснеевских дивиди. Сбоку от них стоит игрушечная кухня, заваленная маленькими металлическими кастрюльками, сковородками и пластиковыми овощами, как будто – в разгар этой безумной битвы – какой-то осененный мишленовскими звездами шеф-повар расшвырял кухонную утварь в припадке ярости по поводу игрушечного кот-де-беф.